Пятый семестр. День четвёртый.

Вообще, прошло уже пять дней учёбы. Но в заголовке, пишу, что день четвёртый, потому что пропускаю вторник. Это всегда день творческого семинара. То есть, наша общая группа разбегается по своим отдельным семинарам и к своим мастерам, на кафедру литературного творчества. Поэты – к поэтам, критики – к критикам, я ухожу на нашу кафедру прозы. Все по отдельности уже. И так - каждый вторник, поэтому, считаю его, как само собой разумеющееся, и не беру во внимание, когда описываю дни учёбы.

Солнце светило весь день. Тихо так в дворике Лита. Фото автора.

Началась пятница с пары Современного русского литературного языка – СРЛЯ, как зовем короче, кто-то СРЯ называет. Ведет профессор Елена Леонидовна Лилеева. Мы немного повторили склонение прилагательных. И я поняла, что очень часто использую приём, о котором нам рассказала педагог. Называется он синестезия. Чтобы запомнить, я его сассоциировала (это чё, новый глагол у меня?) с анестезией. Это такие забавные интересные сочетания. Типа, горький смех, сладкий звук, тяжелый мрак. Неожиданное сочетание, которое украшает усиливает текст. Вот придумайте что-нибудь сами? Например, сейчас в голову пришло - грязная любовь. Гы, вот у меня и мыыысли! Ну, зато получилось сочетать ощущение цвета и еще чего-то, не могу объяснить чего. Зато образ яркий сразу. И понятно, чё к чему.

Педагогов сегодня не хотела фотать. Устала что ли. Студенты тока. Слева направо: Ирина Шафрыгина, Ксюша Воробьёва, Полина Шаталова (отвернулась) Фото автора.

Ну, и мы перешли к глаголу! Ммма мия, все эти его: категории вида, классы, залоги, видовые пары, виды, способы образования. Ребята, я запуталась тут! Я поняла, что мне надо снова повторять самой и где-то читать подробней. У меня лекция на девяти листах, но я еле пробираюсь по ней и сейчас. Одних только продуктивных классов – пять. 

Про глаголы совершенного и несовершенного вида я поняла. Особенно легко запоминать, что глаголы совершенного вида отвечают на вопрос «что сделать?». Буква «С» в начале слов – Совершенный (вид) и Сделать (вопрос). И соответственно, глаголу несовершенного вида остается вопрос – «что делать?». Просто, без «С». Ой, я хоть понятно объяснила? Я, конечно, не первая додумалась до этого, но как-то полегче стало. 

И несовершенного вида глаголы, в основном, в описаниях используются. Вроде, несложно. И ещё, в двухвидовых глаголах, вид зависит от контекста. 

К примеру:

- Сына женю (что делаю?) – несовершенный вид

- Я женю его на себе (что сделаю?) – совершенный вид.

Но есть еще одновидовые глаголы, глаголы движения и т.д.. И уже, когда про залог начали говорить, я поняла, что я ещё тот грамматик. Трёхвидовые, двухвидовые. Ну, непонЯяятно! Закончили на фразе, которая мне понравилась: «Все колебания в науке в пользу студента!»

 

А вот вам и студент - Сергей Цевменко, на первом плане. Фото автора.

Второй парой была Русская литература второй половины 19 века. Этот предмет, еле-еле, как всегда, вёл Михаил Юрьевич Стояновский. И тут … о боги, неужели я это пишу?! Кто не пришёл – вы НИЧЕГО не потеряли. Я первый раз, за время описаний лекций в институте, пишу такое. Ребята, это свинство – такое отношение к предмету. Такую-то эпоху рассказать можно. Ему всё равно, что нам читать, он делает это одинаково небрежно и нудно. И пугает государственными экзаменами. Так, гадство, как ты читаешь, мы так и расскажем. Но как доказать нам «шо так и було̀»!

- Кем вы закончили прошлый семестр? – тихо и совершенно безразлично к нам, к происходящему и к нашему ответу, спрашивает педагог.

- Некрасовым, - отвечаем мы, в надежде, что сейчас зажжёт "наш друг" своим глаголом, сердца наши.

Но он, совершенно не удивляясь, и не долго думая (он же профи, видать, переключился тумблерок внутри, вылез там в голове нужный файл), начать «ныть» про Островского и Тургенева. Как?! Как можно рассказывать про того, кто так интересно и сочно писал? Он драматург, он же  глыба! Я не очень люблю Островского, но, на месте М.Ю., я даже из жизни театра привела бы столько примеров, через игру актёров и их воспоминания, рассказать анекдотичные случаи. Замоскворечье, быт людей. Да там столько нелепостей и интересных особенностей. Ну, включись, включись, думаю. Верю в педагога, смотрю на него во все глаза, посылаю ему какие-то мысли.

Не фига! Всё в миноре, будто он с ними всеми был знаком лично и скорбит до сих пор, и будто они ушли из жизни вот, накануне. Кстати, и Тургеневу не повезло. Ему вообще не повезло. Вот фразы М.Ю.: «Другое дело, чтобы это было живо…», или «Я думаю, что я мог бы оставаться в рамках…». И они слышаться очень нелепо. Потому что то, как он говорит слово «живо» это, просто издёвка над смыслом. Потому что «оставаться в рамках» ему видимо легче.

Может, на дискотеку его пригласить.  Чё? Вот он принёс сегодня афишу о встрече с Александром Шагановым, известным поэтом-песенником. Что вообще смешно, потому что видно, что это тоже повинность для него, как и наши пары. Вешал после пары афишу о хитах, которые написал Шаганов, а сам чуть не «плачет». Ой, это еще тот персонаж М.Ю! И его не удивило, что у нас еще одна (!) только пара осталась, а у нас Чехов, Достоевский, Толстой – не охвачены.

Вы меня простите, я пыталась дать объективную оценку. Я люблю Лит, мне нравится учиться, узнавать новое, но это же невозможно сделать на занятиях  у двух таких "прекрасных педагогов", как Т.......в и С...........й. Студенты спят на лекциях, занимаются своими делами и абсолютно не вовлечены. Я всегда пишу за педагогом, не пропустила ни одной лекции с начала учёбы. А здесь … «Сказка о потерянном времени». Зачем была эта первая «неочёмная» вводная лекция? А сейчас такие классики пройдут мимо. Но если учесть то, как он их "даёт", то они итак пройдут мимо. Чего уж там. Вообще, надо где-то в интернете искать лекции про них.

В качестве бонуса за никчёмную лекцию - улыбка студентки Арсентьевой А.. Фото автора.

Когда мы сказали М.Ю, что осталась одна лекция, он пожал плечами и мило улыбаясь ушёл, с плакатом Шаганова. Вот интересно, его будут бить, он тоже будет молчать. Ой, простите, пусть у него будет всё хорошо. Просто это во мне кипит несуществующая итальянская кровь. Негодую! И, думаю, что я не одна в этом мнении.   

Надавать заданий он успел. Велено читать: у Островского – Лес, Бесприданницу, Грозу, Снегурочку и какую-то (на выбор) одну историческую пьесу; у Тургенева – Записки охотника, один два романа начала его творчества и один-два романа конца творчества и обязательно его стихи в прозе. «Хорошо бы знать цитаты!». Откуда цитаты я уже не уточняла. Звонок с лекций Стояновского – это святое! Оле-оле-оле-оле! Во дворик вперёд!

Третьей парой у меня был Немецкий язык. Это песня моей учёбы. Мало того, что педагога по немецкому, Марину Вильямовну Трубину я полюбила еще с первых лекций. Мы с ней занимались раньше один на один, в их закуточке, на кафедре иностранных языков, в нашей «Немецкой слободе», как я говорю. Это было счастье. Да и сейчас мы втроём теперь занимаемся и тоже хорошо.

Разбираем, себе, грамматику, «шпрехаем зи дёйч». Я тащусь! И в этот раз то же было. Я принесла Марине Вильямовне книгу Цвейга на немецком и буклеты из венской оперы. Надо было понять, одобрит она или нет. Стихи из буклета ей очень понравились, она дала добро на чтение и перевод, а про книгу тактично намекнула, что можно пока и отложить. Говорит, что тяжеловато еще. Я хотела ей тогда оставить, но она говорит: «Пусть у вас будет, сердце греет!»

Это мой стол рабочий, в кабинете немецкого языка. Фото автора.

А она и правда греет, как мечта, которая когда-то может осуществиться. Послушала хоть немного немецкий язык из уст педагога. Мы уже получили задания на следующую сессию и распрощались с моей любимицей. Её не будет остальные две пары – уезжает. Ну, ничего, я итак смогу к ней забегать. Я уже так делала. Она всегда рада.

Последней парой этой учебной недели и пятницы (ваще) был предмет – Исторический русский литературный язык. Вел его великий Сиромаха Виталий Григорьевич. Не знаю, почему великий? Подумалось. Просто он такой большой и умный. И добрый, по-моему. Говорили, в этот раз, про отличие литературного и не литературного естественного живого языка. Этот, не литературный язык, лингвисты называют профа̀нным. Но, как заверил на педагог, это не носит отрицательного оттенка. Просто вот так назвали бытовой язык.

Вот мы и искали различие в литературном и профаном языках. Эволюция литературного зависит от действий и фактов внешнего характера. Он более стабилен. А живая речь тяготеет к изменениям. Это как культура и природа. Культура осознает и это что-то фиксированное, развивается стуенчато, зависит от характера того, кто говорит. А живая речь, как природа,  в вечном движении, опережает литературный язык, не зависит от говорящих, что называется «понеслась, и, поди, догони».

Как только в культуре принимается что-то новое, это влияет на речь. Та культура, которая приносит большее влияние и превосходит по качеству, она производит изменения. Как Византия, Греция, которые пришли к нам и появилась азбука и т.п.. А позже у нас было много французского, английского. Мы сравнили сегодняшнее время. Вспомнили особые слова, которые мы вынуждены признать сейчас и используем, потому что признаем превосходство того или иного предмета, техники и т.п.

Говорили о том, почему литературный язык, по большому счету, сформировался, ориентируясь на московский говор, хотя столица в то время была в Питере. Потому что питерский говор к тому времени еще не был сформирован. Это 18-й век мы затронули. Еще про отрицательное и положительное отношение к иностранной лексике говорили. И В.Г. сказал, что каждые десять лет идут дискуссии о защите языка от" вмешательств извне". В Черногории, например, почти весь язык свободен от заимствований. У них например, «фонтан» - это водомёт. А это название фонтана предлагал в России еще Шишков (шишковисты и карамзинисты которые), когда тоже в своё время боролся за чистоту языка.

А вот вам студентка Анна Носова что-то читает, явно. Она же поэт, делает, что хочет. Фото автора.

Сиромаха, как всегда лоялен, и не настаивал на чистоте языка. Я тоже с ним согласна, ну, пока еще войдет в нашу речь какое-то слово вместо "ноутбук" или "компьютер", мы их по своему называет коротко «ноут» и «комп» - и спокойно, себе, без фанатизма, живём. 

Говорили о латинском языке, который для многих стран надолго был языком, который использовался везде. Сколько книг на латинском было, например, у поляков и других народов. Конечно вспоминали церковнославянский язык, который мы можем назвать нашим литературным языком того времени. И еще было интересно, когда вспоминали страны с двуязычием, трехязычием. Забавно. Заговори не на том языке и морду набьют. Так что аккуратно надо с языком. (и я сейчас не только о лекции по лекции по литературе 19го века)

Ну и что? Ну и всё. Неделю про̀жили. Или прожѝли. Блин, не стать бы сороконожкой, которая начала думать, как она ходит, запуталась и свалилась. Надо отдыхать. Всем хороших: уик-энда, выходных, отдохнюшек, няшек, нюшек, муси-пуси, трали-вали. 

Пятый семестр. День третий.

Буду покороче писать, чтобы успеть хоть немного сказать.

Красота же. Широкая Большая Бронная, Пешеходная дорожка перед входом в институт, а вот справа, вдалеке, два человека стоят - один из них наш педагог по литературоведению, "старик" Антонов. Фото автора

Еще раз сегодня утром порадовалась тому, что перед ЛИТом теперь есть пешеходный переход. Я не очень понимаю,  кто распоряжается и их устанавливают, но думаю, откуда-то сверху. Приятно, что подумали о нас. 

Ура пришла, ура девчонки. Первой парой новый предмет уже известного нам с первого курса Виталия Григорьевича Сиромахи. Он перенес операцию в прошлом году и говорит с приборчиком специальным. И, дай ему жизнь, здоровья! Он молодец. Такой сложный предмет нам читает, но так он это интересно делает.  А называется наша первая пара – История русского литературного языка. Это привет от старославянского языка и исторической грамматики. Мы, конечно, их вспоминали не раз.

Прекрасный Сиромаха! Фото автора.

Говорили о мёртвых и живых языках. И это не те, на которых говорят или не говорят. А те, в которых происходят или не происходят изменения. Например, церковнославянский – мёртвый. Там уже не меняется ничего. Говорили про то, что литературный язык это не от слова "литература", а от слова litera – то есть буква. Есть человек грамотный образованный – homo literatus, и необразованный человек – homo rustikus.

Виталий Григорьевич ушёл, а слова остались. Фото автора.

Виталий Григорьевич сегодня много говорил о нормах языка. О том, что норма - это всегда процесс сознательный, что она как бы навязывается, что это «результат сознательного воздействия социума в целом или индивидуума в частности». Если сравнить с диалектом - тот живёт, как сорная трава. Нет никакой нормы у него. "Люди говорят, как птицы поют", - заметил педагог. Вспомнили так же, что у детей тоже своё восприятие языка. Они могут сказать «едьё», «подстригашка». Такие вот у них свои ассоциации с едой и парикмахерской. Что чувствуют, то и говорят.

Предмет этот непростой. Сейчас вот перечитываю конспект, и понимаю, что многое тяжело принимается. Хотя, Виталий Григорьевич интересно рассказывает. Ему самому нравится то, что он делает. Он увлечён, это видно. У меня после его лекций всегда ощущение, что я тоже могу попытаться овладеть языкознанием и ещё - он спокойно принимает полёт любых наших мыслей. Можешь предположить, высказать, он не осмеивает.

И ненавязчиво экскурс в историю даёт. Почему, например, язык начал меняться и когда. Сегодня я, работающая в культуре всю жизнь, узнала, наконец, как переводится слово «культура». Culture – от латинского, обработка почвы. А второе значение – просвещение обработка. Мне нравится. Сейчас подумала, что культурно-просветительное училище, это неграмотное название, получается. А училище культуры, будет точнее.

И еще мне было интересно то, что когда человек уезжает в эмиграцию, то язык там застывает. То есть, важно, чтобы рядом были носители языка и побольше их, а не просто узкий круг. Чего-то я не хочу надолго уезжать из России. Хотя, фиг его знает, я не была еще нигде.

Следующей парой - Зарубежная литература 17-18 веков, вел её профессор Тарасов Борис Николаевич. Теперь я точно могу сказать, что в хит-параде на самого нудного лектора этого семестра и пожалуй всех лет обучения, победил он. Уверенно лидирует, с большим отрывом. Он всех нас ввёл в свой транс. Ну, вот же способности у человека?! Нет слов добрых. Нет. Сегодня ждала завороженных рассказов о Корнеле, Расине. Все ждали. Не дождались. Как тут не вспомнить прекрасного Станислава Бемовича Джимбинова, который читал античку. От него аж искры летят, как увлечённо рассказывает.

А тут - опять всё тоже. Приходит, как барин. Обязательно кто-то должен сгонять, принести журнал и расставить галочки – были не были. Да! У нас новшество. Сейчас строго следят за появлением на лекциях. Правда, нас, вместо 31го человека, так и ходит восемь-десять. Да по фиг! Главное, я пришла. Гы. В остальных верю, умные люди, найдут, что делать! А вообще, спасибо всем, кто со мной. И мысленно и рядом.

На зарубежке же у Тарасова опять началось: «Кто такой Сид? А Федра?». Опять с наездами, опять тихо и монотонно. Предложения длинные. Еле успела записать третью часть одного предложения. Вот она: «Чересчур педалируются те самые элементы, на которых основана позиция, которая …» Я не успела понять какие элементы, и на чем они основаны, и что за эта самая позиция. Очень длинное и заумное предложение. Ну, как пробираться сквозь него? Одну часть пока скажет, пока её поймёшь, а у же вторая пошла, а там третья.

А с виду - приятный человек и вещи говорит умные. Фото автора.

Не, я записала, почему Ришелье запретил пьесу Корнеля «Сид». Но, не успев понять, что речь шла об этой пьесе, мы, "без объявления войны", перешли к другой пьесе «Гораций». Когда это произошло? Верх нудизма (у меня, это когда нудят много). И уже объясняя пьесу «Гораций» я услышала знакомое слово: «Август». Думаю, о чём он, о ком он? Скорее в методичку. И точно, это пьеса то го же Корнеля - «Цинна, или милосердие августа». 

Еле усевала понять. Одно поняла, что все эти чуваки, ну, герои пьесы, нарушали законы природы. Это уже я анализировала по психологии, слушая Б.Н., потому что иначе я спала бы, что и пытались делать некоторые мои однокурсники. И я их понимаю. Короче, еле написала пять страниц лекций, кое-как дождалась конца. С радостью достала из сумки творожок с фруктами, семечками и какао, который принесла с собой и похомячила. Заочников не кормят в столовке нашей. Вот так от. Ну и ничего, я с собой ношу.

Наши студенты меня печеньем угощали и кофе. Прорвёмся. Тем более, господина Б.Н. сегодня не будет уже.

 

Как-то нам надо отрываться. Студенты Литинститута. Ё! У нас есть полчаса до следующей пары. Фото всех нас - кто держал тел, кто нахимал, кто показывал,куда жать, кто просто верил.

Третьей парой была История Философии и вёл её уже известный нам профессор Александр Иванович Зимин. То ли после Тарасова, то ли оттого, что материал был сегодня не простой, и его было много, но было тоже тяжеловато. Но он хоть громко и чётко рассказывал. И тоже видно, что на месте человек, любит свой предмет.  

Наш философ - Александр Иванович Зимин. Фото автора.

«Называли Со̀фией, стали называть Филосо̀фией, интересно, почему?» - начал А.И. Плавно перешел к мудрецу Фалѐсу, тому, кто точно стоял у истоков философии и был во всех списках, которые находили учёные, когда уточняли, кто занимался философией. Он был одним из семи первых мудрецов. Умел считать, предсказал затмение Солнца. Но это не делало его философом. А вот то, что он озаботился тем, что же является порождением начала всего существующего, вот это и сделало его философом.

Мы говорили о Милетской школе философии, о стихиях - воде, огне, воздухе, о Космосе и хаосе. Космос – это организованная природа. Мне понравилось это утверждение. И еще то, что «Всё, что нас окружает, мы знаем, как определённое нами в результате нашего взаимодействия с ним. Если мы его не знаем, то мы его и не определяем. Исключаем из нашей жизни».

К определенности мы придем тогда, когда мы начнём упорядочивать неопределённое. Мы говорили о Гераклите, О том, что он считал, что знания в постижении того, что всё едино и что нужно уметь быть способным видеть общее состояние вещей. Еще говорили о Пифагорейской философии, о Пифагоре, о его математическом походе, об интересе к числу, о том, что ему удавалось «услышать музыку Небесных сфер».

И еще мне было интересно, что во времена Пифагора основа образования состояла из семи основных свободных искусств: арифметика, геометрия, астрономия, музыка, грамматика, риторика, диалектика. Потом говорили об Италийской школе философии. Там был Эмпедокл и элейцы. Закончили на строчках: «Сила любви и сила вражды». Продолжение в понедельник.

 

Чего-то все подустали уже. Фото автора.

Четвертой парой был Современный русский литературный язык. Вела его профессор Елена Леонидовна Лилеева. Мы продолжили разбирать раздел «Морфология», и сегодня остановились на теме «Склонение прилагательных». Ё-моё, тут склонения не такие, как в школе и вообще, падежей в научной грамматике десять, как говорит педагог! Склонения у прилагательных определяются по существительному, с которым оно сочетается. Разобрали типы склонения, категории, разряды.

Неунывающая Елена Леонидовна. Спасибо вам за то, что верите в нашу грамотность. Фото автора.

Вспомнили наши любимые склонения существительных. Что правильно говорить: помидоров, апельсинов, килограммов, и т.д.  Еще, верно сказать – я живу в Люблине, а не в Люблино, как привычней, вроде бы. Ну, если кто сейчас не понял, о чём я и что такое Люблино, ну и ладно. Для вас пример другой. Например, слово "добр" звучит более категоричней, чем слово "добрый". Так же, как "глуп", грубее, чем "глупый". И это важно, когда ты пишешь диалог, например. 

Вообще, там так много всего, в этих разрядах прилагательных. Качественные, притяжательные, относительные. И окончания не перепутать и их друг с другом. Например, "душевная рана" – это относительный разряд, а "душевный человек" – качественный. Вот как не спутать? Ой, тяжёлый сегодня день. Краткая форма прилагательного мне еще далась и хорошо, что был звонок. Я больше не могла воспринимать ничего.

И на «Психологическое айкидо» уже не пошла сегодня. В другой раз. Вообще, на этой сессии очень хочу спать. Октябрь что ли? В октябре у нас еще не бывало сессии. Пойду спать. Всем добра.

Пятый семестр. День второй.

Начало конспекта тут.

Как хорошо, что я была сегодня на каждом занятии. Уговариваю себя уже что ли. Просто с трудом просыпалась, но хорошо, что преодолела себя и пошла. Никак не могу наладить нормальный сон, сплю по пять часов. И пока, разбираться почему тревога внутри, некогда. Закончится сессия, прослежу.

На улице тепло. Солнце второе утро уже светит. Обычно в это время я сплю. И до этого было холодно. А тут, с утра и коменданта нашего прекрасного Сергея Иваныча встретила и Ирину охранницу. И вообще, второй день хочу всем сказать, что люблю всех. Прямо прокричать громко хочу. Кричу тихо, радуюсь в себе. 

У входа в Литературный висит эта гирлянда. Она уже не такая зелёная, как раньше. Фото автора

Сегодня первой парой был семинар по современной русской литературе. Ведёт его Сергей Федорович Дмитренко. Он у нас уже втрой год. Начали с обсуждения вручения Светлане Алексеевич Нобелевской премии в области литературы, в этом году. Какой же Сергей Фёдорович молодец! Он так интересно и аргументировано рассказал про её творчество, про то, в какое время раньше жили. Я помню этот её документальный цикл «У войны не женское лицо», за который дали премию. В 1985 году это еще было. Надо же, как долго шла она к признанию.

Как говорит педагог: «Она выполнила работу нескольких поколений наших писателей». Тема женщины на войне неисчерпаема. А она взяла и запечатлела голоса людей, с которыми встречалась. Ой, я балдела сегодня на семинаре! Как интересно рассказывал С.Ф. Про физиологический очерк, про то, что должен делать писатель, про утопию Советского Союза, про санкции в 19-м веке, про то, что самое лучшее снотворное, это книги Левенталя и Драгомыщенко.

Интересный образ он придумал Дмитрию Быкову, или не он, а кто-то еще: «Человек, который прочитал всё, что было написано, когда либо, и даже то, что не написано еще, прочитал». У него компьютерный мозг, который всё помнит. Быков «снял интонацию». Нужно снять интонацию и всё у тебя пойдет.

Сергей Фёдорович сегодня был в ударе. Опять много советов литераторам и жизненных историй. Браво! Фото автора.

Я во всем согласна с педагогом. Он говорит, что нужно делать так, чтобы тебя понимали. А не пробираться по смыслам, искать что-то и не находить. А  многие пишут, закутывая тебя ватой. Тусовка всё это, - говорит С.Ф. – и заканчивается она тем, что в ней остаётся только двое человек и оба гении. Говорил про то, что нужно "устанавливать точки", как ориентиры, иначе всё уйдет в никуда. Точки эти дают направление, по ним идёшь. Может, они потом и не нужны становятся, но лучше, чтобы они были. Они помогают писать.

А многие пишут, типа, я гений, как хотите, так и понимайте меня, а когда простраиваешь нити повествования, когда есть фактура, то легко. И С.Ф. заметил, что сразу видно, что писалось быстро и что неторопливо, потому что автору было что рассказать.

Говорили о последних литературных премиях. Об авторах. Сергей Фёдорович порекомендовал прочесть: Александра Снегирёва «Вера», Романа Сенчина «Зона затопления», Гузель Яхина «Зулейха открывает глаза». Еще интересно то, что он их всех знает и делится информацией из первых уст, а некоторые сегодня были у нас в гостях в институте, но мы не успевали уже прийти. У нас еще пары шли.

Закончили семинар на том, что решили прочитать для обсуждения к следующему семинару, к 21 октября, роман Светланы Алексеевич «Время секонд хэнд».

Следующей парой была Зарубежная литература 17-18 века. Вёл её наш бывший ректор, профессор Борис Николаевич Тарасов. Ну, скажу я вам, это испытание его слушать. Очень тихо говорит и перед паузой плавно уходит в тишину. На «нет» так сводит речь. И ещё он задает вопрос и сам на него отвечает, хотя вроде спрашивает нас. Вроде, даёт шанс ответить, но с таким подтекстом, мол, ну, всё равно не знаете же. И вопрос не риторический.

Борис Николаевич Тарасов читает стихи Буало. Фото автора

Ох, я вспомнила нашего темпераментного и импозантного педагога по литературе Средних веков и Возрождения, Михаила Николаевича Попова, который вёл этот предмет в прошлом году. А теперь мы перешли в другое время, и ведёт другой человек. Вот и заскучала я по нашему мастеру Ренессанса.

А у таких педагогов, каким мне показался Тарасов в первый день лекций, вечно теряюсь, потому что даже когда знаешь и ответил, он недоволен. Девчонки наши ответили на его вопрос, про то, что в эпоху Возрождения в центре мира стоял человек - так даже я за них пожалела, не то, что они сами. Мол, ну ясно, по верхушкам всё у вас.

Отрицательное обаяние от него идёт, хотя, с виду похож на милого гномика. Ему бы в КГБ работать. Кому хошь язык развяжет. Тихий такой, но настырный. Ой, чё это я?! Ну, тяжело было слушать, а так хотелось! Ну, неприятно он так, с усмешкой скрытой, спрашивает: «Слышали про Байрона? Река власти что это? Читали Эстетику Возрождения? Какое духовное развитие встречаете в пьесах Шекспира?» Хотя, может, я придираюсь.

Но особенно я зацепилась на вопросе: "Что удостоверяет, что я титан? Что мне это даёт? Как я могу быть титаном? –  спрашивает он и тут же отвечает, - Только на фоне других титанов, в борьбе с ними, выделяясь над ними, борясь за власть!" Я не удержалась и спрашиваю: «А что невозможно, чтобы было много титанов и чтобы они были все равны?». Говорит: «Нет!» Я не понимаю, почему одни, будучи титанами, должны топтать других, когда можно сосуществовать.

Не понимаю я такой политики. Понимаю, что это есть, но ведь возможно и другое существование. Не только такое, что нужно «идти по трупам к пьедесталу». Не приемлю этого. Но педагог наш не объясняет особо. Ладно, может, я что-то не так поняла. Надо почитать про титанов. Будет повод. Потом говорили про исторические моменты, которые мы прошли вчера на истории Средних веков. Было приятно, что у меня в голове закрепилась лекция, и я помню о Ришелье и фрондах,  Людовике 13-ом и дуэлях. Спасибо Екатерине Эрнестовне Медведевой.

Говорили о газете, о том, кто её создал. Здорово было услышать, я всё же работала в газете, понимаю важность и своё какое-то затронули. Оказывается, у одного дяди был ломбард  и к нему стекались разные сведения. Вот он и решил использовать их на благое дело. Звали его Теофраст Ренодо и началось это в 1631 году. Потом говорили о Корнеле, Расине, Мольере. Борис Николаевич немного добрел, что ли, когда начал читать стихи.

Мне очень понравился Буало. Его «Поэтическое искусство». Он поднял тему предназначения человека. И педагог говорил о том, что важно заниматься своим делом и определить свое призвание. Тут он с моим любимчиком Литваком сходится. Борис Николаевич, цитируя Буало, сказал, что у рифмы не должны быть разлада со смыслом. На этом закончили. Решили говорить на следующем занятии о Корнеле.

 

Пришла в библиотеку нашу. Сдала теорию прозы, взяла Зарубежную литературу 17-18 века. Фото автора.

А потом я, совершенно неожиданно, попала на пару по Теории Стихосложения. Я думала, что у нас прозаиков будет теория Прозы, а оказалось, что теория стихосложения и теория прозы – это один предмет, но, вести эти разные направления будут разные педагоги. И пока будет две пары про стихи. У меня было ощущение, что  нахожусь в гостях, причём таких, незаконных. Но оказалось, что это очень интересно.

Вел занятие доцент кафедры критики, Сергей Михайлович Казначеев. Очень бодрый умный и приятный дядечка. Всё так точно, чётко говорил. Интересно мне было. И он шутит в тему, и объясняет эмоционально и понятно. Дал список учебников, рассказал о том, что стихи и поэзия – это не синонимы, что говорить «стих» - это вульгарно и просторечиво. Рассказал, как нужно разбирать стихи для контрольной работы. Но прозаикам можно только прозу разбирать.

Педагог по теории стихосложения, Сергей Михайлович Казначеев, как раз рассказывает о размерах стиха. Фото автора.

И, как мне кажется, сказал он это мне, тем, про то, что - если кто хочет разобрать и то, и другое, помните, что педагоги тоже люди и им надо отдыхать. Не надо большого усердия! Хватит и одной работы. Я подумала, что буду писать о прозе, но попробую и стихи разобрать. Хоть попытаюсь, если время останется.   

Говорили о размерах стиха. Я, наконец, точнее поняла про ямбы, хореи, дактили и т.п. Только запуталась в силлабике, тонике и силлаботонике. Говорил Сергей Михайлович о то, что нужно писать так, чтобы тебя читали с наслаждением, а не будто тебя заставляют таскать тяжелые камни.  Закончили тем, что вспомнили Тредиаковского, Сумарокова и Ломоносова. Как много они сделали для русского стихосложения, и как вечно ругались, спорили и соревновались. Тоже мне титаны!

Последней парой снова было испытание. Русская литература второй половины 19 века. А почему испытание? Потому что оратор опять так говорил тихо и, я бы сказала, нудно. Если он меня сейчас читает, что вряд ли, боюсь не поставит мне хорошую отметку на экзамене. Ну, и ладно, но классный же мужик, приятный спокойный. Умный, знающий предмет. Почему такое монотонное бу-бу-бу. О ком это я? О Михаиле Юрьевиче Стояновском, который вчера рассказывал нам еще о символе в русской литературе. Тут М.Ю. победил Тарасова. У него грустнее.

Ему бы немного души в речь, предложения делать короче, не такие заумные и сложные, пара веселых историй, что делает, кстати, педагог по теории стихосложения – и всё! Он обаятельный, приятный, но сил нет слушать. Да ещё сегодня вводное занятие было. Оно же всегда непростое. Я понимаю, что не имею право такое писать. Но я хочу и хожу на лекции, я жду их, но тут еле-еле держусь, на морально волевых. Вот-вот уснёшь. А ведь тут Чехов, Достоевский, Толстой.

И я не об этом хочу писать, а о том, что услышала от педагога, но я еле записала пять страниц. И всё общие слова: «Обществу нужна была идея идей, которая помогла бы спастись всем». Но если бы я не записала, мне трудно было бы повторить. Он устал, бедненький, что ли, ему так тяжело, что мне жалко его. Жесты, мимика, тон голоса. Будто он говорит нам, негласно: «Ребята! Отпустите меня домой, а! Как я устал!» Хотя, конечно, он говорил много важного, о поисках смысла, об истине, о том, что каждый человек ищет бога своим собственным опытом. Что ты должен упасть и только вставая, мучаясь, ты можешь говорить правду о вере.

Но ... ух! Закончили на понятии о Церкви. И все были в трансе малёха. Я так и шла домой, в полусне. Ну, ничего, будем терпеть. Может, не на водном занятии будет лучше. Вон, как интересно было на символе.

Иду из библиотеки. Фото автора.

Спасибо, что доверяете мне.

Конспект. Четвертый семестр. (4 день)

НАЧАЛО здесь.

Сегодня солнечный денек, шла в пальто нараспашку. А у нас - два пары Истории России. 

Зоечка Михайловна пришла нарядная. На учительском столе мимоза стояла, а мы еще тюльпанчики ей подарили. Она поздравила нас, прочитала стихотворение нашей давнишней выпускницы Инны Кашежевой:

«Древние женщины, одетые в шкуры,

По-современному если - в меха!
Древние женщины, дуры вы, дуры!
Не сохранили матриархат…»

Ну, и так далее, там есть продолжение, можно найти в интернете.
З.М. рассказала историю, что раньше в институте был ресторан - там, где сейчас находится библиотека, что они покупали шипучее шампанское вино «Напиток вечерний» в Елисеевском магазине, на Тверской и называли его «ночная вода».

 Как один из гениальных педагогов, Куницын Георгий Иванович, у которого студенты чуть не на люстрах сидели, такая была популярность (и он еще преподавал в ГИТИСе), пришел, после долгих уговоров к ним, педагогам, за восьмимартовский стол и зло сказал: «А вы что, Клары Цеткин?» Подискутировали. В итоге, всё было хорошо.

З.М. называет этот день - женский праздник №8. Принесла нам газету про женщин Москвы. Там про Елену Гагарину и других известных женщин. Инфа на развороте: «Современная женщина – начитана, замужем, уверенная в себе, мама». Потом, простуженная наша любимая деканша, начала лекцию. Продолжили снова со Столыпина. Я покайфовала. Вот вроде знаю про него, писала контрольную работу, на которую уже З.М. дала рецензию хорошую (хотя я ушла в личность его и про программу модернизации не развернуто написала), много проработала и книгу речей купила, но снова гора нового и всё нужно.

Итак, Петр Аркадьевич Столыпин! Други, буду коротко, иначе меня опять унесет, я к нему не равнодушна, до сих пор за него замуж хочу. Родственник Лермонтова он был, любил поэзию, не увлекался спиртным, рано женился на невесте брата, который был убит на дуэли. Стрелялся с обидчиком, и рука была прострелена даже.

Родился в Дрездене, забыла сказать. Добропорядочный семьянин, имел в браке пятерых детей – четыре дочки и сын. Был либералом до того, пока на его даче не произошел взрыв, которым убило 27 человек, была ранена его дочь и сын, не пострадала только комната Столыпина и он.

И вот тут он принимает Указ о военно-полевых судах, который был жесткий. Расследование дел теперь длилось 48 часов, а приговор должен был приведен в исполнение в 24 часа. За это о П.А. пошла нелестная слава и была дана ему неоднозначная оценка. Но власть защищалась, как могла от революционного террора в России. Хотя, меры были крайние. Отсюда пошло понятие «столыпинский галстук», тоесть виселица вот такая.

Созывается третья Государственная Дума. В июне 1907 года произошел государственный переворот и дума становится правой в большинстве. Проработала все 5 лет, на какие была избрана. Было принято 2197 законов. В Думе два большинства: октябристы и Союз русского народа. Обязательно обсуждают еврейский вопрос. Говорят о создании еврейского государства и выселении всех евреев. Кавказцев тоже не особо жаловали. Им всем не давали право быть в должностях, в которых они заведомо выигрывали и были умны.

Тут же встал вопрос Финляндии. Она же в составе России, но вот больше платить за то, что ее солдаты не служат в русской армии, а просто откупаются за это, не хочет. 

И конечно главный вопрос, Столыпинская аграрная реформа:

1 этап - принимается указ, в 1906 году, о праве крестьян укрепить наделы и выйти из общины. Это становится законом.

2 этап - крестьянин получает землю в личную собственность, он ее может выкупить. И 22% домохозяев (это 3 миллиона) вышли из общины. Это происходит активно, с 1906 по 1909 год.

3 этап – переселенческая политика идет. Поехали осваивать земли за Уралом. И тогда, в «столыпинских вагонах», (тоже еще одно запомнившееся больше всего слово, ассоциативно связанное со Столыпиным), без окон, дверей, в духоте, ехали через всю страну целыми семьями. Вагоны маленькие, места мало, денег мало. Ругались, терпели, да ехали.

В итоге 3,5 миллиона домохозяев переселилось. Некоторые (тысяч пятьсот), вернулись обратно. Пропили, прогуляли деньги или пополнили ряды уральского пролетариата. Но крепкие доехали и начали успешно хозяйствовать. А пьяные и убогие вернулись. Есть интересная цифра, переселенцы в 1913 году начали выпуск Сибирского масла, и давали 6,4 миллиона пудов прекрасного качества. Оно очень ценилось, славилось и только 4 миллиона его шло на экспорт, наравне с хлебом.  

Почему не закрепилась Столыпинская реформа? Помните, только 22%  откликнулись на нововведение, а остальные остались глухи к добру, тугодумы были крестьяне. К тому же Столыпин не имел политической поддержки. А потом, после успешного начала реформы его еще и убили в 1910 году. Убийца так и не мог дать внятный ответ, зачем он это сделал, скорее всего, это был нанятый элемент. Через 48 часов после выстрела в Столыпина, приговор стрелявшему привели в исполнение.

Параллельно с деятельностью Столыпина нужно еще обязательно сказать о такой личности, как Григорий Распутин. Как говорил император Николай второй: «Лучше десять Распутиных при дворе, чем одна истерика императрицы». Но почему-то государь приближает к себе ближе Распутина, чем Столыпина. Слушает многие его советы. Шутят, что если бы не было Распутина, его надо было придумать.

В 1911 году неурожай, голод. Выборы в четвертую Думу прошло, она работает, ничем почти не отличается от третьей, только большевиков становится больше. В апреле 1912 года – расстрел Ленских рабочих. В воздухе запахло 1905 годом, а только все начало успокаиваться. И урожай был хороший в 1912-13 годах. Переселенцы стали давать плоды. К 1913 году была очень неплохая экономическая ситуация в России. Но, к сожалению, политическая ситуация была нестабильная.

Как говорил Столыпин: «Дайте нам 20 лет покоя, внутреннего и внешнего и вы не узнаете России!». Не получилось, а ведь если бы Россия не дала себя втянуть в Первую мировую войну, то она потихоньку, помаленьку поднялась бы. Железные дороги росли, темпы экономики двигались, но продолжала оставаться самодержавная монархия. Ну, с Думой – полусамодержавная,  министров-то назначал император. Плюс шло спаивание страны, алкогольная продукция шла по низкой цене. Витте и Коковцева ругали за «пьяный бюджет».

Пришлось России брать кредиты. Первая дала денег Франция. Уплата по процентам была – 150 млн. каждый год. Но рейтинг государства состоит не  из того, сколько оно должно, а из того, как оно платит по долгам. Так вот Россия в этом рейтинге, из 127 государств на 85 месте. Это хорошо!

Проводят политику насаждения капитала сверху. Это значит, кредиты дают тем, кто хочет создать собственное производство, на льготных условиях и делают высокие таможенные пошлины – 35% на ввозимую продукцию, чтобы страну не наводнили товары плохого качества. И была хоть относительная, но устойчивость.

В 1914 году на смену премьер-министра Коковцева, который был отправлен в отставку приходит Горемыкин, ему 75 лет. Правительство объявило новый курс и нужные новые люди, как сказали. Но вот такой выбор Николая второго. Горемыкин сам удивлен: «Я напоминаю себе старую енотовую шубу, которую спрятали в сундук, посыпали нафталином, а теперь вдруг встряхнули. Зачем я понадобился, я не понимаю!»

Ограничили растущую роль капитала, запретили евреям входить в руководство акционерных обществ. Ограничили простор действий капиталу. Тогда созывается съезд предпринимателей и торговцев, выступает знаменитый Рябушинский. Он негодует, говорит о том, что им не дают делать то, что нужно, на каждый шаг нужно просить разрешение и ехать за ярлыком в ханскую землю. Представитель иностранного капитала ему вторит и замечает, что раз такие условия, то иностранной экономике в России делать нечего. И власть отступила под напором капиталистов. Капитал показал свою возросшую силу.

Внешняя политика. Она привела к Первой мировой тоже. Россия не знала к кому примкнуть, к Англии с Францией или к Германии. Долго сомневался Николай, у него с германским императором были к тому же родственные отношения.

Ники и Вили. Так они называли друг друга в письмах. Все же выбирает он Англию. Вильгельм не поверил заверениям Николая о том, что в этом ничего такого нет. В Европе уже боснийский кризис, идут две балканские войны, Россия вмешивается, улаживает конфликт. Никто не уступает, борьба идет. И к 1914 году понятно, что столкновение не возможно.

Ники пишет Вили: «Если бы ты мог, ты бы предотвратил войну, дорогой Вили!». Ответ: «Да ни в коем случае!».

Россия войны не хочет, но к войне готова. Хотя, на самом деле степень готовности низкая. Было мало времени на подготовку. Россия тратить на перевооружение  в 3,7 раза больше, чем раньше. Если сравнить Австрию – она в 13 раз, а Германия – в 14! Степень готовности к войне зависит от того, сможет ли власть перевести экономику на военные рельсы. Это получилось у нас потом, во Вторую мировую. Николай второй пишет в дневнике накануне: «Войны не будет. Не сейчас».

Патриотизма в нашем народе не было на тот момент, думали о Балканах. Николай – хороший добрый, спокойный, но он приходит в такое время, когда нужно принимать решения.  Он принимает, но совершенно непонятные. Когда, например, на Ходынском поле происходит давка, во время его же коронации. Ранено и убито почти две тысячи человек его граждан, а он в этот день устраивает бал. Далее, кровавое воскресенье, русско-японская война. Идет всё по нарастающей.

Николай при этом только твердит, что всё в руках божьих, уверен в своей избранности, называет себя – хозяин земли русской. Как говорил про него Черчилль, он как стрелка на компасе, туда или сюда всё время. И правда, он не понимал, что нужно что-то менять, уже созрела оппозиция и отвечать нужно перед Думой, а не перед царем. Он же хотел сначала победить в войне, а потом проводить реформы. Не сделал ни одного опережающего жеста, все доводил до предела, «когда уже у горла стояли».

Неспособность его и властей взять государство под контроль и поставить экономику на военные рельсы была очевидная. Тут же около него вертятся какие-то странные личности, в том числе и Распутин. Зоя Михайловна называет это словом, которое мне очень понравилось «распутинская камарилья». Хотя появление этого старца можно объяснить. Это была боязнь родителей за единственного наследника, который тяжело болен, оттого, что рожден от брака между родственниками.

Жена государя, Александра Федоровна, немка по рождению, чувствует себя виноватой в этом и появляется Распутин, который даже на расстоянии лечит маленького царевича, останавливает кровь и зубную боль. Несомненно, он обладает экстрасенсорными способностями и он нужен им на тот момент.
 

В это время идет война, и на фронте крестьяне, надевшие солдатские шинели. Призвано за все время войны на европейской территории 11 миллионов человек! Через три месяца уже им не во что обуться, не из чего стрелять. Государь в своей ставке, в Могилеве, государыня в тылу. Родзянко, который возглавляет четвертую Думу, встречается с Рябушинским. Тот говорит, что вам нужно? Сапог? Сколько? Миллион? Завтра будут. Капитал готов прийти на помощь.
Созывают совещание и капитал высокомерно отвергнут. Мол, сегодня вы даете денег, а завтра в Думу захотите, а это лобби и неприкосновенность. Вот такие принимались решения тогда, не захотели помощь принять.

И после 1914 года пошел ряд поражений. В начале 1915 года создают ряд комиссий, для выявления причин поражений. Находят крайнего, министра внутренних дел Сухомлинова. Николай берет на себя главное командование и восемь министров, в знак протеста, подают в отставку.

В утренней газете находят такой рассказ-метафору, о том, как безумный шофер едет в закрытой машине по ужасной дороге. Рядом пропасть, скалы, а в машине его мать. Одно неверное движение и они в пропасти. Всем понятен намек о том, кто бедный шофер (Николай) и кто мать (Россия).

Государыня пишет супругу: «Мое солнышко, будь Петром Великим, Иваном Грозным, загни их в бараний рог. Россия любит кнут». Что делает он – сменяет людей и назначения в правительстве часты с подачи супруги. Она же - советуется с Распутиным. За полгода меняется 20 человек. Не всегда оправданно.

Создается Прогрессивный блок в Думе, в нем 448 человек. Они требуют создать Правительство Общественного доверия. И в условиях нерадивого правительство общество начинает самоорганизовываться. Раз власть не может! Создается общество Красный Крест. Они, совместно с обществом Всероссийской политической помощью раненым, возвращают в строй 72,3% раненых.  Государь всё меняет людей, тасует, как колоду карт. Ни одного человека из оппозиции не допускает к власти. А там цвет российской интеллигенции! Они просятся помочь, так нет же, царь не дает.

В 1916 году на фронте вялые действия, затишье. Все устали, война забирала в день 50 млн. рублей. Входит карточная система в России, правда только на сахар. В месяц его отпускается 1 кг 600 грамм на человека.

Офицерам Николай уже не доверяет, потому что в юнкерские школы набирали юношей из демократического состава. Разных, непонятных. Оппозиция понимает, что государь не уступки не пойдет. Приближается расплата. В правительство приходит новый министр внутренних дел Протопопов. Везде есть начальство, но одной руки нет! Карточки сокращаются, а булочные закрываются.

Лидер партии кадетов, Павел Милюков выступает с речью, в которой рассказывает что и где происходит. Каждый раз он вкручивает слова: «Что это – глупость или измена?» Сам он отвечает, что конечно это глупость, но зал уже наэлектризован его напором и скандирует: «Измена!». Речь Милюкова, который сам того не желал, становится штурмовым сигналом к революции и приближает к развязке.

Проходит забастовка на Путиловском заводе, рабочие вышли на улицу. Причины зрели давно, всё не решалось, копилось. И к тому же, личность того, кто был у власти, сыграла свою роль. Режим Романовых рушился, они уже не могли править.

И тут, как рассказывает Зоя Михайловна, «бабы, в очереди за хлебом подняли бунт по-старому 23 февраля, по-новому 8 марта». А РСДРП, большевики не скрывая, говорили, что «мы работаем там, где есть массы. И работали активно!

Царь едет из Могилева в Царское Село, но поезд на станции «Дно» разворачивают и отправляют в Псков. Генерал Рузский едет уже из Петрограда (название теперь только «град», никакого «бурга», потому что идет война с немцами). Из двадцати фронтов, 18-ть говорят, примите требование оппозиции. Царь принимает, но уже поздно, они теперь требуют отречения. Ему бы еще раньше поддержать создание Правительства Общественного доверия (если помните, писала выше). Поздно.

Гучков (октябристы) и Шульгин (монархисты) едут к царю. Он сидит один в вагоне и долго думает. Отрекается сам и решает за сына сделать то же самое, хотя не имел право. Дважды отрекается. В пользу брата Михаила. З.М. зачитала знаменитый манифест-отречение. «… Мы, Николай второй, в дни великой борьбы, почли долгом совести, в согласии с Государственной Думой, признали сложить власть, заповедуем брату нашему, да поможет Господь Бог России …»

Первого и второго марта сформировано Временное Правительство. Таких правительств, временных, будет четыре. В конце концов, валяющуюся власть подняли большевики. Они вышли из подполья к тому времени. Вернулся из эмиграции Ленин, и когда на очередном совещании Думы спрашивают, кто же может править, есть ли такая партия, он появляется с ответом: «Есть такая партия!». К тому же, они не только готовы прийти, у них есть программа, они готовы покончить с войной. 

Говорят, что вроде как Германия давала деньги на русскую революцию, но документальных доказательств нет. Хотя, им конечно выгодно было это сделать, им нужно было, чтобы Россия проиграла.
На этом лекции по истории закончились.

Следующий – Немецкий язык. Как я его любила в школе, всегда с лёту переводила, приду, сделаю все здания и иду домой. И пятерку мне на автомате поставили на экзамене. Сейчас перевод помню, но грамматика трудно идет. Плаваююю. Раньше мы с моим драгоценным педагогом Мариной Вильямовной Трубиной (М.В.), были вдвоем весь первый курс (у всех английский).  Сядем тихо в ее немецкой комнатке и «шпрэхен зи дёйч».

Теперь к нам присоединился Ваня Кузнецов. Вот мы и соображаем на троих. И неплохо получается. У Вани знаний немецкого больше моего, это чувствуется. М. В. - очень лояльна, постоянно повторяет все правила, дает зацепки, ассоциации, точные инструкции, приводит к ответу и иногда за нас отвечает.

Сегодня проверяли контрольную, которая была задана. Хорошо разобрали, я, наконец, начала врубаться. Раньше, когда я училась, не было никакого Prateritum, не, он есть, но называется по-другому. Говорили о том, что в немецком, главное, порядок слов и рамочная конструкция. Сказуемое всегда на втором месте, подлежащее – на первом. Попрактиковались находить верное слово в предложении. У меня еще лучше уложились в голове четыре формы глагола. 

С Марией Вильямовной, к тому же, так приятно работать. Поговорили о том, что не нужно писать письма на немецком, как я хотела, а нужно взять текст и написать по нему изложение, не переходя на русский, чтобы не думать по-русски, так как в немецком свой порядок слов.
У меня куплен Стефан Цвейг на немецком, думаю, начну еще переводить. В прошлом году детектив переводила. Интересно, но хочется почувствовать язык великих классиков немецких. Даже не верю, что я это пишу. Хотя, я сейчас многому не верю, уже пять утра, а еще четвертую лекцию описывать. Хорошо, что завтра выходной. Мне очень нравится учиться, узнавать новое, но важно заботиться о себе.

Так что, Auf Wiedersеhen!

До свидания, немецкий, здравствуй, Современный русский литературный язык, с прелестной Татьяной Евгеньевной Никольской. Она мне нравится всё больше и больше. Смотрю на нее и понимаю, что она - такая женщина, которая может быть милой и держит свою точку зрения, может спокойно оппонировать и юморить. И, главное, чего мне не хватает, и чему я хочу у нее научиться – знать предмет и знать себе цену!

Ух, сегодня тоже загрузочка была! Мамма миа! И моносемия – это слово у которого одно значение, и полисемия – слово, у которого несколько значений. Например, «стол» – это и предмет, и еда, и диета. И у этого же одного слова «стол» есть еще радиальное развитие, то есть когда это контора или офис, паспортный стол, например. Радиальное, потому что слово то  же самое слово, но оно идет в ином направлении, от центра, в разные стороны, если сравнить с московским метро.

Говорили о прямом и производном значении, о таком понятии, как сужение лексических значений слова. Например, раньше «пиво» - это был любой напиток, теперь только определенный, вот и сузилось понятие, а есть расширение еще –  слово «чернила», например. Раньше были только черные, а теперь синие, красные, зеленые и они все равно будут называться чернила, и мы поймем, о чем идет речь.

А еще-то, сколько всего - метафора и метонѝмия, типы лексических значений, омонимы, омоформы, онофоны, омографы.  Есть метафора, которую мы уже и не различим, что это она. Например, ножка стула, носик чайника, игольное ушко. В этих словах образность уже стёрта, она называется мертвая или сухая метафора.

А есть яркие – бархатный голос, острый зимний воздух. Сразу представляем и ощущается, да? Примеров много к каждому понятию. Я не буду их прописывать, иначе взреву. Но столько потрясающих слов есть и они такие похожие и разные.

Слово «варенье», к примеру, это и процесс, и вкусное блюдо, а когда мы говорим: «люблю Моцарта, люблю Диккенса», мы переносим значение с одного предмета на другой. Или еще, «я съел две тарелки», «я не ношу золото». И тоже ясно, о чем это, но тут произошел перенос тоже. Это метонимия, кстати.

Гостѝнец – это дорога, по которой едут гости (купцы), которые везут подарки (гостинцы). И гость - это и купец, и человек, который пришел с визитом. А слово  «закадычный» произошло, от слово «кадык», выпивать, закладывать за кадык. Так что, аккуратнее со словом и с пониманием, кому мы это говорим. И вот, к примеру, не скажешь некоторые слова в нескольких значениях. Оно всегда одно. Это же слово «закадычный» не применишь к слову «враг». А если применишь, то меняется значение, и мы, употребляя его, хотим что-то этим особо показать.

Синекдоха, например, это когда с чего-то целого на какую-то часть переносится название. «У него рука в министерстве», «К нам полиция приходила», «У меня горло». Мы же понимаем, что речь идет не о настоящей руке, что не весь состав МВД пришел домой и что горло просто болит. Такие вот выражение для удобства понимания выработали люди.

Про омонимы забавно. Это слова, которые звучат одинаково, а имеют разное значение. Например - брак, лисичка, завод, район, ключ. И как важно, особенно поэтам, обращать внимание при написание стихов, на омофоны. Это когда написание различается, а звук тот же. Аккуратно надо, может быть очень резкое и неприятное по ассоциациям созвучие. Татьяна Евгеньевна порекомендовала писать и читать вслух, чтобы не было ошибки. «Меня шатает жизни плот», например.

Можно стать источником невольного комизма. Например, на ракетно-зенитном училище написано было: «Наша цель – коммунизм», а у металлургов: «Сталевары, наша сила в плавках!», связисты: «За связь без брака!». Гы.
И вот о паронимах. Это, когда слова звучащие, казалось бы одинаково, имеют тоже разное значение. «Ревностно и ревниво, надеть и одеть, откровенность и откровение».

На этом и закончим день четвертый.

Татьяна Евгеньевна торжественно и искренне поздравила женщин курса с днем Восьмое марта. Мы перед этим тоже подарили ей тюльпаны и че-то ржали всё, потому что получилось почти один в один, как действо-поздравление, которое было утром с Зоечкой Михайловной. Ха-ха, Иван опять молодец! И вот еще один пароним нашла, вроде – действо и действие, надо будет, спросит у Т.Е, верно ли? 

Дальше, 10 марта, будет, обычный вторниковский наш творческий семинар. Буду описывать у себя на стене в контакте и вфейсбуке вечером того же дня. А следующий конспект лекций ждите 11 марта. Там у нас будет Зарубежная литература Средних веков и Возрождения, Психологический театр и Историческая грамматика. 
А я пошла отдыхать, а то я уже ку-ку!

Кто меня не узнал - я не виновата, я "в домике". Фото автора из троллейбуса.

Всех нас с праздником, женским днем номер восемь! «Клары Цеткины», «дуры», (простите, я же с добром), милые, любимые и прекрасные создания! Люблю вас! Мужчины, привет.
В метро и на улицах море цветов. Желаю, чтобы всегда!

Спасибо за внимание.

Продолжение здесь.