Пятый семестр. День четвёртый.

Вообще, прошло уже пять дней учёбы. Но в заголовке, пишу, что день четвёртый, потому что пропускаю вторник. Это всегда день творческого семинара. То есть, наша общая группа разбегается по своим отдельным семинарам и к своим мастерам, на кафедру литературного творчества. Поэты – к поэтам, критики – к критикам, я ухожу на нашу кафедру прозы. Все по отдельности уже. И так - каждый вторник, поэтому, считаю его, как само собой разумеющееся, и не беру во внимание, когда описываю дни учёбы.

Солнце светило весь день. Тихо так в дворике Лита. Фото автора.

Началась пятница с пары Современного русского литературного языка – СРЛЯ, как зовем короче, кто-то СРЯ называет. Ведет профессор Елена Леонидовна Лилеева. Мы немного повторили склонение прилагательных. И я поняла, что очень часто использую приём, о котором нам рассказала педагог. Называется он синестезия. Чтобы запомнить, я его сассоциировала (это чё, новый глагол у меня?) с анестезией. Это такие забавные интересные сочетания. Типа, горький смех, сладкий звук, тяжелый мрак. Неожиданное сочетание, которое украшает усиливает текст. Вот придумайте что-нибудь сами? Например, сейчас в голову пришло - грязная любовь. Гы, вот у меня и мыыысли! Ну, зато получилось сочетать ощущение цвета и еще чего-то, не могу объяснить чего. Зато образ яркий сразу. И понятно, чё к чему.

Педагогов сегодня не хотела фотать. Устала что ли. Студенты тока. Слева направо: Ирина Шафрыгина, Ксюша Воробьёва, Полина Шаталова (отвернулась) Фото автора.

Ну, и мы перешли к глаголу! Ммма мия, все эти его: категории вида, классы, залоги, видовые пары, виды, способы образования. Ребята, я запуталась тут! Я поняла, что мне надо снова повторять самой и где-то читать подробней. У меня лекция на девяти листах, но я еле пробираюсь по ней и сейчас. Одних только продуктивных классов – пять. 

Про глаголы совершенного и несовершенного вида я поняла. Особенно легко запоминать, что глаголы совершенного вида отвечают на вопрос «что сделать?». Буква «С» в начале слов – Совершенный (вид) и Сделать (вопрос). И соответственно, глаголу несовершенного вида остается вопрос – «что делать?». Просто, без «С». Ой, я хоть понятно объяснила? Я, конечно, не первая додумалась до этого, но как-то полегче стало. 

И несовершенного вида глаголы, в основном, в описаниях используются. Вроде, несложно. И ещё, в двухвидовых глаголах, вид зависит от контекста. 

К примеру:

- Сына женю (что делаю?) – несовершенный вид

- Я женю его на себе (что сделаю?) – совершенный вид.

Но есть еще одновидовые глаголы, глаголы движения и т.д.. И уже, когда про залог начали говорить, я поняла, что я ещё тот грамматик. Трёхвидовые, двухвидовые. Ну, непонЯяятно! Закончили на фразе, которая мне понравилась: «Все колебания в науке в пользу студента!»

 

А вот вам и студент - Сергей Цевменко, на первом плане. Фото автора.

Второй парой была Русская литература второй половины 19 века. Этот предмет, еле-еле, как всегда, вёл Михаил Юрьевич Стояновский. И тут … о боги, неужели я это пишу?! Кто не пришёл – вы НИЧЕГО не потеряли. Я первый раз, за время описаний лекций в институте, пишу такое. Ребята, это свинство – такое отношение к предмету. Такую-то эпоху рассказать можно. Ему всё равно, что нам читать, он делает это одинаково небрежно и нудно. И пугает государственными экзаменами. Так, гадство, как ты читаешь, мы так и расскажем. Но как доказать нам «шо так и було̀»!

- Кем вы закончили прошлый семестр? – тихо и совершенно безразлично к нам, к происходящему и к нашему ответу, спрашивает педагог.

- Некрасовым, - отвечаем мы, в надежде, что сейчас зажжёт "наш друг" своим глаголом, сердца наши.

Но он, совершенно не удивляясь, и не долго думая (он же профи, видать, переключился тумблерок внутри, вылез там в голове нужный файл), начать «ныть» про Островского и Тургенева. Как?! Как можно рассказывать про того, кто так интересно и сочно писал? Он драматург, он же  глыба! Я не очень люблю Островского, но, на месте М.Ю., я даже из жизни театра привела бы столько примеров, через игру актёров и их воспоминания, рассказать анекдотичные случаи. Замоскворечье, быт людей. Да там столько нелепостей и интересных особенностей. Ну, включись, включись, думаю. Верю в педагога, смотрю на него во все глаза, посылаю ему какие-то мысли.

Не фига! Всё в миноре, будто он с ними всеми был знаком лично и скорбит до сих пор, и будто они ушли из жизни вот, накануне. Кстати, и Тургеневу не повезло. Ему вообще не повезло. Вот фразы М.Ю.: «Другое дело, чтобы это было живо…», или «Я думаю, что я мог бы оставаться в рамках…». И они слышаться очень нелепо. Потому что то, как он говорит слово «живо» это, просто издёвка над смыслом. Потому что «оставаться в рамках» ему видимо легче.

Может, на дискотеку его пригласить.  Чё? Вот он принёс сегодня афишу о встрече с Александром Шагановым, известным поэтом-песенником. Что вообще смешно, потому что видно, что это тоже повинность для него, как и наши пары. Вешал после пары афишу о хитах, которые написал Шаганов, а сам чуть не «плачет». Ой, это еще тот персонаж М.Ю! И его не удивило, что у нас еще одна (!) только пара осталась, а у нас Чехов, Достоевский, Толстой – не охвачены.

Вы меня простите, я пыталась дать объективную оценку. Я люблю Лит, мне нравится учиться, узнавать новое, но это же невозможно сделать на занятиях  у двух таких "прекрасных педагогов", как Т.......в и С...........й. Студенты спят на лекциях, занимаются своими делами и абсолютно не вовлечены. Я всегда пишу за педагогом, не пропустила ни одной лекции с начала учёбы. А здесь … «Сказка о потерянном времени». Зачем была эта первая «неочёмная» вводная лекция? А сейчас такие классики пройдут мимо. Но если учесть то, как он их "даёт", то они итак пройдут мимо. Чего уж там. Вообще, надо где-то в интернете искать лекции про них.

В качестве бонуса за никчёмную лекцию - улыбка студентки Арсентьевой А.. Фото автора.

Когда мы сказали М.Ю, что осталась одна лекция, он пожал плечами и мило улыбаясь ушёл, с плакатом Шаганова. Вот интересно, его будут бить, он тоже будет молчать. Ой, простите, пусть у него будет всё хорошо. Просто это во мне кипит несуществующая итальянская кровь. Негодую! И, думаю, что я не одна в этом мнении.   

Надавать заданий он успел. Велено читать: у Островского – Лес, Бесприданницу, Грозу, Снегурочку и какую-то (на выбор) одну историческую пьесу; у Тургенева – Записки охотника, один два романа начала его творчества и один-два романа конца творчества и обязательно его стихи в прозе. «Хорошо бы знать цитаты!». Откуда цитаты я уже не уточняла. Звонок с лекций Стояновского – это святое! Оле-оле-оле-оле! Во дворик вперёд!

Третьей парой у меня был Немецкий язык. Это песня моей учёбы. Мало того, что педагога по немецкому, Марину Вильямовну Трубину я полюбила еще с первых лекций. Мы с ней занимались раньше один на один, в их закуточке, на кафедре иностранных языков, в нашей «Немецкой слободе», как я говорю. Это было счастье. Да и сейчас мы втроём теперь занимаемся и тоже хорошо.

Разбираем, себе, грамматику, «шпрехаем зи дёйч». Я тащусь! И в этот раз то же было. Я принесла Марине Вильямовне книгу Цвейга на немецком и буклеты из венской оперы. Надо было понять, одобрит она или нет. Стихи из буклета ей очень понравились, она дала добро на чтение и перевод, а про книгу тактично намекнула, что можно пока и отложить. Говорит, что тяжеловато еще. Я хотела ей тогда оставить, но она говорит: «Пусть у вас будет, сердце греет!»

Это мой стол рабочий, в кабинете немецкого языка. Фото автора.

А она и правда греет, как мечта, которая когда-то может осуществиться. Послушала хоть немного немецкий язык из уст педагога. Мы уже получили задания на следующую сессию и распрощались с моей любимицей. Её не будет остальные две пары – уезжает. Ну, ничего, я итак смогу к ней забегать. Я уже так делала. Она всегда рада.

Последней парой этой учебной недели и пятницы (ваще) был предмет – Исторический русский литературный язык. Вел его великий Сиромаха Виталий Григорьевич. Не знаю, почему великий? Подумалось. Просто он такой большой и умный. И добрый, по-моему. Говорили, в этот раз, про отличие литературного и не литературного естественного живого языка. Этот, не литературный язык, лингвисты называют профа̀нным. Но, как заверил на педагог, это не носит отрицательного оттенка. Просто вот так назвали бытовой язык.

Вот мы и искали различие в литературном и профаном языках. Эволюция литературного зависит от действий и фактов внешнего характера. Он более стабилен. А живая речь тяготеет к изменениям. Это как культура и природа. Культура осознает и это что-то фиксированное, развивается стуенчато, зависит от характера того, кто говорит. А живая речь, как природа,  в вечном движении, опережает литературный язык, не зависит от говорящих, что называется «понеслась, и, поди, догони».

Как только в культуре принимается что-то новое, это влияет на речь. Та культура, которая приносит большее влияние и превосходит по качеству, она производит изменения. Как Византия, Греция, которые пришли к нам и появилась азбука и т.п.. А позже у нас было много французского, английского. Мы сравнили сегодняшнее время. Вспомнили особые слова, которые мы вынуждены признать сейчас и используем, потому что признаем превосходство того или иного предмета, техники и т.п.

Говорили о том, почему литературный язык, по большому счету, сформировался, ориентируясь на московский говор, хотя столица в то время была в Питере. Потому что питерский говор к тому времени еще не был сформирован. Это 18-й век мы затронули. Еще про отрицательное и положительное отношение к иностранной лексике говорили. И В.Г. сказал, что каждые десять лет идут дискуссии о защите языка от" вмешательств извне". В Черногории, например, почти весь язык свободен от заимствований. У них например, «фонтан» - это водомёт. А это название фонтана предлагал в России еще Шишков (шишковисты и карамзинисты которые), когда тоже в своё время боролся за чистоту языка.

А вот вам студентка Анна Носова что-то читает, явно. Она же поэт, делает, что хочет. Фото автора.

Сиромаха, как всегда лоялен, и не настаивал на чистоте языка. Я тоже с ним согласна, ну, пока еще войдет в нашу речь какое-то слово вместо "ноутбук" или "компьютер", мы их по своему называет коротко «ноут» и «комп» - и спокойно, себе, без фанатизма, живём. 

Говорили о латинском языке, который для многих стран надолго был языком, который использовался везде. Сколько книг на латинском было, например, у поляков и других народов. Конечно вспоминали церковнославянский язык, который мы можем назвать нашим литературным языком того времени. И еще было интересно, когда вспоминали страны с двуязычием, трехязычием. Забавно. Заговори не на том языке и морду набьют. Так что аккуратно надо с языком. (и я сейчас не только о лекции по лекции по литературе 19го века)

Ну и что? Ну и всё. Неделю про̀жили. Или прожѝли. Блин, не стать бы сороконожкой, которая начала думать, как она ходит, запуталась и свалилась. Надо отдыхать. Всем хороших: уик-энда, выходных, отдохнюшек, няшек, нюшек, муси-пуси, трали-вали. 

Пятый семестр. День третий.

Буду покороче писать, чтобы успеть хоть немного сказать.

Красота же. Широкая Большая Бронная, Пешеходная дорожка перед входом в институт, а вот справа, вдалеке, два человека стоят - один из них наш педагог по литературоведению, "старик" Антонов. Фото автора

Еще раз сегодня утром порадовалась тому, что перед ЛИТом теперь есть пешеходный переход. Я не очень понимаю,  кто распоряжается и их устанавливают, но думаю, откуда-то сверху. Приятно, что подумали о нас. 

Ура пришла, ура девчонки. Первой парой новый предмет уже известного нам с первого курса Виталия Григорьевича Сиромахи. Он перенес операцию в прошлом году и говорит с приборчиком специальным. И, дай ему жизнь, здоровья! Он молодец. Такой сложный предмет нам читает, но так он это интересно делает.  А называется наша первая пара – История русского литературного языка. Это привет от старославянского языка и исторической грамматики. Мы, конечно, их вспоминали не раз.

Прекрасный Сиромаха! Фото автора.

Говорили о мёртвых и живых языках. И это не те, на которых говорят или не говорят. А те, в которых происходят или не происходят изменения. Например, церковнославянский – мёртвый. Там уже не меняется ничего. Говорили про то, что литературный язык это не от слова "литература", а от слова litera – то есть буква. Есть человек грамотный образованный – homo literatus, и необразованный человек – homo rustikus.

Виталий Григорьевич ушёл, а слова остались. Фото автора.

Виталий Григорьевич сегодня много говорил о нормах языка. О том, что норма - это всегда процесс сознательный, что она как бы навязывается, что это «результат сознательного воздействия социума в целом или индивидуума в частности». Если сравнить с диалектом - тот живёт, как сорная трава. Нет никакой нормы у него. "Люди говорят, как птицы поют", - заметил педагог. Вспомнили так же, что у детей тоже своё восприятие языка. Они могут сказать «едьё», «подстригашка». Такие вот у них свои ассоциации с едой и парикмахерской. Что чувствуют, то и говорят.

Предмет этот непростой. Сейчас вот перечитываю конспект, и понимаю, что многое тяжело принимается. Хотя, Виталий Григорьевич интересно рассказывает. Ему самому нравится то, что он делает. Он увлечён, это видно. У меня после его лекций всегда ощущение, что я тоже могу попытаться овладеть языкознанием и ещё - он спокойно принимает полёт любых наших мыслей. Можешь предположить, высказать, он не осмеивает.

И ненавязчиво экскурс в историю даёт. Почему, например, язык начал меняться и когда. Сегодня я, работающая в культуре всю жизнь, узнала, наконец, как переводится слово «культура». Culture – от латинского, обработка почвы. А второе значение – просвещение обработка. Мне нравится. Сейчас подумала, что культурно-просветительное училище, это неграмотное название, получается. А училище культуры, будет точнее.

И еще мне было интересно то, что когда человек уезжает в эмиграцию, то язык там застывает. То есть, важно, чтобы рядом были носители языка и побольше их, а не просто узкий круг. Чего-то я не хочу надолго уезжать из России. Хотя, фиг его знает, я не была еще нигде.

Следующей парой - Зарубежная литература 17-18 веков, вел её профессор Тарасов Борис Николаевич. Теперь я точно могу сказать, что в хит-параде на самого нудного лектора этого семестра и пожалуй всех лет обучения, победил он. Уверенно лидирует, с большим отрывом. Он всех нас ввёл в свой транс. Ну, вот же способности у человека?! Нет слов добрых. Нет. Сегодня ждала завороженных рассказов о Корнеле, Расине. Все ждали. Не дождались. Как тут не вспомнить прекрасного Станислава Бемовича Джимбинова, который читал античку. От него аж искры летят, как увлечённо рассказывает.

А тут - опять всё тоже. Приходит, как барин. Обязательно кто-то должен сгонять, принести журнал и расставить галочки – были не были. Да! У нас новшество. Сейчас строго следят за появлением на лекциях. Правда, нас, вместо 31го человека, так и ходит восемь-десять. Да по фиг! Главное, я пришла. Гы. В остальных верю, умные люди, найдут, что делать! А вообще, спасибо всем, кто со мной. И мысленно и рядом.

На зарубежке же у Тарасова опять началось: «Кто такой Сид? А Федра?». Опять с наездами, опять тихо и монотонно. Предложения длинные. Еле успела записать третью часть одного предложения. Вот она: «Чересчур педалируются те самые элементы, на которых основана позиция, которая …» Я не успела понять какие элементы, и на чем они основаны, и что за эта самая позиция. Очень длинное и заумное предложение. Ну, как пробираться сквозь него? Одну часть пока скажет, пока её поймёшь, а у же вторая пошла, а там третья.

А с виду - приятный человек и вещи говорит умные. Фото автора.

Не, я записала, почему Ришелье запретил пьесу Корнеля «Сид». Но, не успев понять, что речь шла об этой пьесе, мы, "без объявления войны", перешли к другой пьесе «Гораций». Когда это произошло? Верх нудизма (у меня, это когда нудят много). И уже объясняя пьесу «Гораций» я услышала знакомое слово: «Август». Думаю, о чём он, о ком он? Скорее в методичку. И точно, это пьеса то го же Корнеля - «Цинна, или милосердие августа». 

Еле усевала понять. Одно поняла, что все эти чуваки, ну, герои пьесы, нарушали законы природы. Это уже я анализировала по психологии, слушая Б.Н., потому что иначе я спала бы, что и пытались делать некоторые мои однокурсники. И я их понимаю. Короче, еле написала пять страниц лекций, кое-как дождалась конца. С радостью достала из сумки творожок с фруктами, семечками и какао, который принесла с собой и похомячила. Заочников не кормят в столовке нашей. Вот так от. Ну и ничего, я с собой ношу.

Наши студенты меня печеньем угощали и кофе. Прорвёмся. Тем более, господина Б.Н. сегодня не будет уже.

 

Как-то нам надо отрываться. Студенты Литинститута. Ё! У нас есть полчаса до следующей пары. Фото всех нас - кто держал тел, кто нахимал, кто показывал,куда жать, кто просто верил.

Третьей парой была История Философии и вёл её уже известный нам профессор Александр Иванович Зимин. То ли после Тарасова, то ли оттого, что материал был сегодня не простой, и его было много, но было тоже тяжеловато. Но он хоть громко и чётко рассказывал. И тоже видно, что на месте человек, любит свой предмет.  

Наш философ - Александр Иванович Зимин. Фото автора.

«Называли Со̀фией, стали называть Филосо̀фией, интересно, почему?» - начал А.И. Плавно перешел к мудрецу Фалѐсу, тому, кто точно стоял у истоков философии и был во всех списках, которые находили учёные, когда уточняли, кто занимался философией. Он был одним из семи первых мудрецов. Умел считать, предсказал затмение Солнца. Но это не делало его философом. А вот то, что он озаботился тем, что же является порождением начала всего существующего, вот это и сделало его философом.

Мы говорили о Милетской школе философии, о стихиях - воде, огне, воздухе, о Космосе и хаосе. Космос – это организованная природа. Мне понравилось это утверждение. И еще то, что «Всё, что нас окружает, мы знаем, как определённое нами в результате нашего взаимодействия с ним. Если мы его не знаем, то мы его и не определяем. Исключаем из нашей жизни».

К определенности мы придем тогда, когда мы начнём упорядочивать неопределённое. Мы говорили о Гераклите, О том, что он считал, что знания в постижении того, что всё едино и что нужно уметь быть способным видеть общее состояние вещей. Еще говорили о Пифагорейской философии, о Пифагоре, о его математическом походе, об интересе к числу, о том, что ему удавалось «услышать музыку Небесных сфер».

И еще мне было интересно, что во времена Пифагора основа образования состояла из семи основных свободных искусств: арифметика, геометрия, астрономия, музыка, грамматика, риторика, диалектика. Потом говорили об Италийской школе философии. Там был Эмпедокл и элейцы. Закончили на строчках: «Сила любви и сила вражды». Продолжение в понедельник.

 

Чего-то все подустали уже. Фото автора.

Четвертой парой был Современный русский литературный язык. Вела его профессор Елена Леонидовна Лилеева. Мы продолжили разбирать раздел «Морфология», и сегодня остановились на теме «Склонение прилагательных». Ё-моё, тут склонения не такие, как в школе и вообще, падежей в научной грамматике десять, как говорит педагог! Склонения у прилагательных определяются по существительному, с которым оно сочетается. Разобрали типы склонения, категории, разряды.

Неунывающая Елена Леонидовна. Спасибо вам за то, что верите в нашу грамотность. Фото автора.

Вспомнили наши любимые склонения существительных. Что правильно говорить: помидоров, апельсинов, килограммов, и т.д.  Еще, верно сказать – я живу в Люблине, а не в Люблино, как привычней, вроде бы. Ну, если кто сейчас не понял, о чём я и что такое Люблино, ну и ладно. Для вас пример другой. Например, слово "добр" звучит более категоричней, чем слово "добрый". Так же, как "глуп", грубее, чем "глупый". И это важно, когда ты пишешь диалог, например. 

Вообще, там так много всего, в этих разрядах прилагательных. Качественные, притяжательные, относительные. И окончания не перепутать и их друг с другом. Например, "душевная рана" – это относительный разряд, а "душевный человек" – качественный. Вот как не спутать? Ой, тяжёлый сегодня день. Краткая форма прилагательного мне еще далась и хорошо, что был звонок. Я больше не могла воспринимать ничего.

И на «Психологическое айкидо» уже не пошла сегодня. В другой раз. Вообще, на этой сессии очень хочу спать. Октябрь что ли? В октябре у нас еще не бывало сессии. Пойду спать. Всем добра.

Пятый семестр. День второй.

Начало конспекта тут.

Как хорошо, что я была сегодня на каждом занятии. Уговариваю себя уже что ли. Просто с трудом просыпалась, но хорошо, что преодолела себя и пошла. Никак не могу наладить нормальный сон, сплю по пять часов. И пока, разбираться почему тревога внутри, некогда. Закончится сессия, прослежу.

На улице тепло. Солнце второе утро уже светит. Обычно в это время я сплю. И до этого было холодно. А тут, с утра и коменданта нашего прекрасного Сергея Иваныча встретила и Ирину охранницу. И вообще, второй день хочу всем сказать, что люблю всех. Прямо прокричать громко хочу. Кричу тихо, радуюсь в себе. 

У входа в Литературный висит эта гирлянда. Она уже не такая зелёная, как раньше. Фото автора

Сегодня первой парой был семинар по современной русской литературе. Ведёт его Сергей Федорович Дмитренко. Он у нас уже втрой год. Начали с обсуждения вручения Светлане Алексеевич Нобелевской премии в области литературы, в этом году. Какой же Сергей Фёдорович молодец! Он так интересно и аргументировано рассказал про её творчество, про то, в какое время раньше жили. Я помню этот её документальный цикл «У войны не женское лицо», за который дали премию. В 1985 году это еще было. Надо же, как долго шла она к признанию.

Как говорит педагог: «Она выполнила работу нескольких поколений наших писателей». Тема женщины на войне неисчерпаема. А она взяла и запечатлела голоса людей, с которыми встречалась. Ой, я балдела сегодня на семинаре! Как интересно рассказывал С.Ф. Про физиологический очерк, про то, что должен делать писатель, про утопию Советского Союза, про санкции в 19-м веке, про то, что самое лучшее снотворное, это книги Левенталя и Драгомыщенко.

Интересный образ он придумал Дмитрию Быкову, или не он, а кто-то еще: «Человек, который прочитал всё, что было написано, когда либо, и даже то, что не написано еще, прочитал». У него компьютерный мозг, который всё помнит. Быков «снял интонацию». Нужно снять интонацию и всё у тебя пойдет.

Сергей Фёдорович сегодня был в ударе. Опять много советов литераторам и жизненных историй. Браво! Фото автора.

Я во всем согласна с педагогом. Он говорит, что нужно делать так, чтобы тебя понимали. А не пробираться по смыслам, искать что-то и не находить. А  многие пишут, закутывая тебя ватой. Тусовка всё это, - говорит С.Ф. – и заканчивается она тем, что в ней остаётся только двое человек и оба гении. Говорил про то, что нужно "устанавливать точки", как ориентиры, иначе всё уйдет в никуда. Точки эти дают направление, по ним идёшь. Может, они потом и не нужны становятся, но лучше, чтобы они были. Они помогают писать.

А многие пишут, типа, я гений, как хотите, так и понимайте меня, а когда простраиваешь нити повествования, когда есть фактура, то легко. И С.Ф. заметил, что сразу видно, что писалось быстро и что неторопливо, потому что автору было что рассказать.

Говорили о последних литературных премиях. Об авторах. Сергей Фёдорович порекомендовал прочесть: Александра Снегирёва «Вера», Романа Сенчина «Зона затопления», Гузель Яхина «Зулейха открывает глаза». Еще интересно то, что он их всех знает и делится информацией из первых уст, а некоторые сегодня были у нас в гостях в институте, но мы не успевали уже прийти. У нас еще пары шли.

Закончили семинар на том, что решили прочитать для обсуждения к следующему семинару, к 21 октября, роман Светланы Алексеевич «Время секонд хэнд».

Следующей парой была Зарубежная литература 17-18 века. Вёл её наш бывший ректор, профессор Борис Николаевич Тарасов. Ну, скажу я вам, это испытание его слушать. Очень тихо говорит и перед паузой плавно уходит в тишину. На «нет» так сводит речь. И ещё он задает вопрос и сам на него отвечает, хотя вроде спрашивает нас. Вроде, даёт шанс ответить, но с таким подтекстом, мол, ну, всё равно не знаете же. И вопрос не риторический.

Борис Николаевич Тарасов читает стихи Буало. Фото автора

Ох, я вспомнила нашего темпераментного и импозантного педагога по литературе Средних веков и Возрождения, Михаила Николаевича Попова, который вёл этот предмет в прошлом году. А теперь мы перешли в другое время, и ведёт другой человек. Вот и заскучала я по нашему мастеру Ренессанса.

А у таких педагогов, каким мне показался Тарасов в первый день лекций, вечно теряюсь, потому что даже когда знаешь и ответил, он недоволен. Девчонки наши ответили на его вопрос, про то, что в эпоху Возрождения в центре мира стоял человек - так даже я за них пожалела, не то, что они сами. Мол, ну ясно, по верхушкам всё у вас.

Отрицательное обаяние от него идёт, хотя, с виду похож на милого гномика. Ему бы в КГБ работать. Кому хошь язык развяжет. Тихий такой, но настырный. Ой, чё это я?! Ну, тяжело было слушать, а так хотелось! Ну, неприятно он так, с усмешкой скрытой, спрашивает: «Слышали про Байрона? Река власти что это? Читали Эстетику Возрождения? Какое духовное развитие встречаете в пьесах Шекспира?» Хотя, может, я придираюсь.

Но особенно я зацепилась на вопросе: "Что удостоверяет, что я титан? Что мне это даёт? Как я могу быть титаном? –  спрашивает он и тут же отвечает, - Только на фоне других титанов, в борьбе с ними, выделяясь над ними, борясь за власть!" Я не удержалась и спрашиваю: «А что невозможно, чтобы было много титанов и чтобы они были все равны?». Говорит: «Нет!» Я не понимаю, почему одни, будучи титанами, должны топтать других, когда можно сосуществовать.

Не понимаю я такой политики. Понимаю, что это есть, но ведь возможно и другое существование. Не только такое, что нужно «идти по трупам к пьедесталу». Не приемлю этого. Но педагог наш не объясняет особо. Ладно, может, я что-то не так поняла. Надо почитать про титанов. Будет повод. Потом говорили про исторические моменты, которые мы прошли вчера на истории Средних веков. Было приятно, что у меня в голове закрепилась лекция, и я помню о Ришелье и фрондах,  Людовике 13-ом и дуэлях. Спасибо Екатерине Эрнестовне Медведевой.

Говорили о газете, о том, кто её создал. Здорово было услышать, я всё же работала в газете, понимаю важность и своё какое-то затронули. Оказывается, у одного дяди был ломбард  и к нему стекались разные сведения. Вот он и решил использовать их на благое дело. Звали его Теофраст Ренодо и началось это в 1631 году. Потом говорили о Корнеле, Расине, Мольере. Борис Николаевич немного добрел, что ли, когда начал читать стихи.

Мне очень понравился Буало. Его «Поэтическое искусство». Он поднял тему предназначения человека. И педагог говорил о том, что важно заниматься своим делом и определить свое призвание. Тут он с моим любимчиком Литваком сходится. Борис Николаевич, цитируя Буало, сказал, что у рифмы не должны быть разлада со смыслом. На этом закончили. Решили говорить на следующем занятии о Корнеле.

 

Пришла в библиотеку нашу. Сдала теорию прозы, взяла Зарубежную литературу 17-18 века. Фото автора.

А потом я, совершенно неожиданно, попала на пару по Теории Стихосложения. Я думала, что у нас прозаиков будет теория Прозы, а оказалось, что теория стихосложения и теория прозы – это один предмет, но, вести эти разные направления будут разные педагоги. И пока будет две пары про стихи. У меня было ощущение, что  нахожусь в гостях, причём таких, незаконных. Но оказалось, что это очень интересно.

Вел занятие доцент кафедры критики, Сергей Михайлович Казначеев. Очень бодрый умный и приятный дядечка. Всё так точно, чётко говорил. Интересно мне было. И он шутит в тему, и объясняет эмоционально и понятно. Дал список учебников, рассказал о том, что стихи и поэзия – это не синонимы, что говорить «стих» - это вульгарно и просторечиво. Рассказал, как нужно разбирать стихи для контрольной работы. Но прозаикам можно только прозу разбирать.

Педагог по теории стихосложения, Сергей Михайлович Казначеев, как раз рассказывает о размерах стиха. Фото автора.

И, как мне кажется, сказал он это мне, тем, про то, что - если кто хочет разобрать и то, и другое, помните, что педагоги тоже люди и им надо отдыхать. Не надо большого усердия! Хватит и одной работы. Я подумала, что буду писать о прозе, но попробую и стихи разобрать. Хоть попытаюсь, если время останется.   

Говорили о размерах стиха. Я, наконец, точнее поняла про ямбы, хореи, дактили и т.п. Только запуталась в силлабике, тонике и силлаботонике. Говорил Сергей Михайлович о то, что нужно писать так, чтобы тебя читали с наслаждением, а не будто тебя заставляют таскать тяжелые камни.  Закончили тем, что вспомнили Тредиаковского, Сумарокова и Ломоносова. Как много они сделали для русского стихосложения, и как вечно ругались, спорили и соревновались. Тоже мне титаны!

Последней парой снова было испытание. Русская литература второй половины 19 века. А почему испытание? Потому что оратор опять так говорил тихо и, я бы сказала, нудно. Если он меня сейчас читает, что вряд ли, боюсь не поставит мне хорошую отметку на экзамене. Ну, и ладно, но классный же мужик, приятный спокойный. Умный, знающий предмет. Почему такое монотонное бу-бу-бу. О ком это я? О Михаиле Юрьевиче Стояновском, который вчера рассказывал нам еще о символе в русской литературе. Тут М.Ю. победил Тарасова. У него грустнее.

Ему бы немного души в речь, предложения делать короче, не такие заумные и сложные, пара веселых историй, что делает, кстати, педагог по теории стихосложения – и всё! Он обаятельный, приятный, но сил нет слушать. Да ещё сегодня вводное занятие было. Оно же всегда непростое. Я понимаю, что не имею право такое писать. Но я хочу и хожу на лекции, я жду их, но тут еле-еле держусь, на морально волевых. Вот-вот уснёшь. А ведь тут Чехов, Достоевский, Толстой.

И я не об этом хочу писать, а о том, что услышала от педагога, но я еле записала пять страниц. И всё общие слова: «Обществу нужна была идея идей, которая помогла бы спастись всем». Но если бы я не записала, мне трудно было бы повторить. Он устал, бедненький, что ли, ему так тяжело, что мне жалко его. Жесты, мимика, тон голоса. Будто он говорит нам, негласно: «Ребята! Отпустите меня домой, а! Как я устал!» Хотя, конечно, он говорил много важного, о поисках смысла, об истине, о том, что каждый человек ищет бога своим собственным опытом. Что ты должен упасть и только вставая, мучаясь, ты можешь говорить правду о вере.

Но ... ух! Закончили на понятии о Церкви. И все были в трансе малёха. Я так и шла домой, в полусне. Ну, ничего, будем терпеть. Может, не на водном занятии будет лучше. Вон, как интересно было на символе.

Иду из библиотеки. Фото автора.

Спасибо, что доверяете мне.

Пятый семестр. День первый.

Какой сегодня день прекрасный. Ура! Давно не виделись. У кого-то - дочке три месяца, а у кого-то -  год и девять. Кто из Италии, кто из Волгограда, из Краснодара, Электроуглей, Сергиева Посада, Москвы. Полинка красиво подстриглась. Есть о чём поговорить. Лето не виделись. Этим утром, в первый день занятий, нас было восемь смелых.

Нас с Сашкой Арсентьевой нет на фото. Мы на них смотрим. А так нас восемь. Фото автора.

Начался с истории философии. Новый педагог – профессор Зимин Александр Иванович. Становится по полочкам моё понимание мифа. Есть мифы, а есть, классические тексты, такие, которые писали Гомер, Вергилий, Гесиод и т.д. Про ветхозаветную мифологию говорили. И еще, оказывается, философия возникла только в трёх цивилизациях – Древней Индии, Древнем Китае и Древней Греции. Здесь знания трансформировались в науку. У шумеров, например, этого не происходило.

Педагог по истории философии - Александр Иванович Зимин. Фото автора

Философия. Фѝлео – любить, Со̀фия – мудрость. Любитель мудрости. Так называл себя Пифагор, ему и приписывают участие в названии этого термина. Говорили о вѐдах, о просветлении духа, о том, что такое беспредельное. Мне понравилась мысль профессора о том, что всё, что мы видим, окружаем – мы определяем и если убрать наши представления, то исчезнут все определения. Тогда что останется нам? Ничто. А действительность – это нечто, а не ничто. Нечто беспредельное.

Интересно всё это. Про китайскую философию говорили. Меня она очень заинтересовала. Вот почему китайцы оттачивают всегда своё мастерство, выписывают тщательно иероглифы и т.п. Потому что это у европейцев слоган: «Сотвори себя сам!», а у китайцев: «Совершенствование себя на том месте, на которое тебя поставило небо». И не важно, чем ты занимаешься, нужно везде пройти путь благородного мужа. Вот откуда китайское трудолюбие.

У древних греков - философия природы, осмысление окружающей действительности, созвучие с природой. На этом сегодня закончили.

Потом, на Современном русском литературном языке, а ведёт его теперь у нас профессор Елена Леонидовна Лилеева, мы начали говорить о морфологии. И очень кстати. Мне как раз нужно было повторить всё, что качается частей речи. И хотя, я скучала по моей любимой Татьяне Евгеньевне Никольской, которая вела этот предмет в прошлом году, Елена Леонидовна тоже круто всё объясняет. С юмором таким забавным.  И очень к месту. Например, есть слово «победа». Я что сделаю? А вот... Елена Леонидовна привела пример – «Чуду-юду я и так победю».

Педагог по современному русскому литературному языку - Елена Леонидовна Лилеева. Фото автора. 

А еще рассказывала, что происхождение грамматики обязано в чём-то ржанию лошади. И как пострадал один человек из-за этого. Они с другом ходили и спрашивали у всех, как верно говорить: «Там ржат лошади», или «Там ржут лошади». В итоге до того доспрашивались, что кто-то схватил и так хлестнул лошадь, что задел одного из спорщиков и выхлестнул ему глаз. Вот такие страдания за науку. По-моему это описано у Карамзина в произведении «Великий муж русской грамматики».

Короче, морфология – это наука о формах словоизменения. Вообще, на очном отделении она читает целый семестр про это, а нам за несколько лекций надо дать. Но она грамотно, коротко и ясно объясняет. И опять пугает, что спрашивать будет строго. Я-то знаю, на себе это прочувствовала. Она у нас вела грамматику (практику) на втором курсе. А еще, она нас сегодня первый раз назвала писателями. Видимо, надо до третьего курса дойти. Гы.

Разбирали сегодня части речи. Я уяснила, что есть собирательные имена существительные. Такие как: студенчество, учительство, листва, бабьё, старичьё, дурачьё и т.п. Да, ещё я наконец, поняла про одушевленные и неодушевленные имена существительные. Е.Л. привела пример со словом «труп», «мертвец». Ой, там еще и про карты, про кукол, про мифы снова говорили, про то, сколько родов в русском языке. Я наивно думала, что три. Так нет! Их четыре, да еще нам по секрету, для информации, Е.Л. рассказала о пятом. Ну, ваще! Мне бы не забыть.

И что еще интересно, затронули тему профессий. Как будут звучать некоторые профессии в женском роде. Некоторые – никак, или так же, как мужчины. Или типа, режиссерша, бухгалтерша, поэтесса. Но, покрасивее звучит: враг – врагиня, друг – другиня. Закончили на этом русский язык.

Потом была История Средних веков. И тут у нас новый педагог Галина Эрнестовна Медведева. Ох и быстро она читает. Но я точно уяснила, что Ришелье – крутой чувак. И Дюма нафантазировал про него в своих произведениях. Поняла, какая Франция была сильная держава, сколько раз и как непросто у них менялась власть. Жалко протестантов. Про Варфоломеевскую ночь эту злосчастную, говорили.

А еще уяснила, почему дуэли не приветствовали. Получалось, что крестьяне платили дань, отдавали свою кровь за короля, а дворяне дуэлями разбрасывали этот самый налог налево и направо. Неча, мол умирать где попало. Давайте за короля, как крестьяне.  Не хотите - в Бастилию вас и убить. Ой, там беда у них с этими королями! Династии Валуа, Бурбонов.

И чё они делили между католиками и гугенотами? Как верно, на этот раз писал Дюма о том, чем они отличаются. Гугенот поёт те же псалмы, но на французском языке. Чё делить? Вспомнили бы своего первого абсолютного монарха Франциска Первого. Он тоже крутой! Самый первый, первѐе Ришелье. Был самый толерантный и мудрый.  А мы закончили, в этот раз, на правлении Людовиков - 15-м и 16-м. И у них, кстати, таких талантов не было, как у предыдущих правителей Франции: Людовика 14-го и всех Генрихов.

В голове моей во время лекции пелись песни из фильма нашего «Три мушкетёра». Про «католик с гугенотом» и осаду Ля Рошели, о которой мы тоже говорили и которая шла почти год, и победили, благодаря большому уму военного инженера в прошлом, кардинала Ришелье, а не потому, что мушкетёры там бухали и веселились. Вообще, интересно, но сильно быстро. Тяжело усваивать.

Потом были спецкурсы. Я выбрала «Символ в русской литературе 19го – начало 20-го века». Вел проректор наш, тоже для нас новый, профессор Михаил Юрьевич Стояновский. Он нам еще студенческие билеты вручал в 2013 году, кстати. И день рождения у него сегодня был. Поздравили и принялись вслушиваться. Он начал говорить о том, что это может быть скучно и оказался прав. А я, после курса «Ораторского искусства», на котором была в пятницу,  вижу ошибки, которые у него есть.

Грустный "именинник" Михаил Юрьевич Стояновский. Фото автора.

Ну, зачем он так тихо и монотонно читает? Такой интересный материал, я много законспектировала. А он бу-бу-бу-бу-бу-бу. Но, особенное спасибо Михаилу Юрьевичу за то, что рассказал, что такое катарсис. Такое я еще не слышала. И сразу стала на Древнюю Грецию иначе смотреть. Не всё так просто там было и радужно. Но они молодцы. Держались, мужественно преодолевали страх и находили смысл в каждом дне. Вот так  они готовились к смерти - через катарсис. «Греки были честными, когда садились за пир жизни!».

За это ему прямо «спасибо, что родился»! А бу-бу-бу потому, что может, устал. Он у нас еще ведёт русскую литературу второй половины 19-го века. Встретимся еще. И спецкурс еще будет.

"Нельзя выбросить то, чего нет", - тоже какой-то философ писал в нашем женском туалете. Или философша. Фото автора.

Потом была встреча с Дмитрием Глуховским, который написал "Метро 2035". Стояновский рекомендовал сходить на неё, но я так хотела есть, что простите меня, все творцы, пошла у кафе! А потом уже не захотела идти обратно в наш прекрасный Литературный институт.

А вот и Сашка Арсеньтева. Схватилась за голову после всех лекций. Вообще, это я её на лекции последней фотаю. Фото автора.

Сессия началась. Будет до 30 октября. Как буду успевать, буду появляться и коротко писать. Если не написала, то тока к себе на стену ВК пишу. Простите. Значит, силы закончились.
День второй здесь.