Лето, Питер, Ленинград, как я рада, как я рад!

Пишу про поездку этим летом в Питер. Надо. Руки не хотят ничего писать. Кажется, что напишу и потеряю всё. Но начну память тренировать.

Сережа, муж моей сестры Алёнки, вышел в отпуск. Сидит он у телевизора, в северной уральской деревне и думает вслух: «Я что весь отпуск тут просижу?». Решил он махнуть с семьей в Питер. И дочь мою они с собой  позвали. А я рада-радёшенька, решила, что тоже к ним присоединюсь. Благо от Москвы недалеко, чуть больше шестисот километров. И билет на автобусе стоит тысячу рублей.

Это было тридцатое июня. Вышла из дома в шесть вечера. Автобус отправлялся в восемь. Мы отъезжали от станции Тушино, потом зачем-то вернулись в центр города, к Казанскому вокзалу, стояли и ездили о городу долго. Почти через три часа выехали, наконец-то, из Москвы, вернувшись почти обратно к Тушино. Ну, к Ленинградке. Но она ближе с Тушино, чем Садовая и Казанский вокзал. Зачем такой крюк, что за манёвр, я не поняла. Собрать всех и ездить с ними по городу. В самые пробки зайти. Я успела поесть и устать.

Сидела на хорошем месте, у окна, на втором этаже. Место еще пришлось отвоевывать. Мне сказала соседка, что тут места неважны и занимать нужно освободившееся, а я специально купила впереди, номер один у меня место. Я попросила кассира заранее, так как переношу дорогу не очень. В автобусе спокойно объяснила это три раза женщине с ребенком, которая потом достала меня своим нытьем.

Ноги в автобусе было не протянуть. Сидела, скрючившись, почти двенадцать часов, да еще всю дорогу эта женщина пилила мужа за то, что он «мудак и зря живет на земле, и зачем она его везёт с собой, не знает». Почему он терпел её? Фиг с ними, абстрагировалась и радовалась, что я не её муж. Включила музыку и смотрела на дорогу. Останавливались каждые три-четыре часа. Луна огромная полная, как я люблю, небо темное. Автобус какой-то игрушечный, того и гляди развалится. А еще одна из остановок называлась «А/Д Россия 108 км». Но ничего, выехали из «ада».

На правой стороне "ада", так сказать. А там еще так темно, луна еле-еле светит. Полная. Гы. Фото автора.

По дороге погода менялась раз пять. Сначала было пасмурно и ветер, потом солнце появилось в конце дня, снова хмурь, а уже с половины пути, около Новгорода, пошёл хлестать сильный дождь. Я порадовалась, что если он будет всё время до конечной, у меня есть кроссовки и зонт. К Питеру разгулялось и появилось солнышко. Подъезжая, километров за десять до города увидела поля, засаженные то ли капустой, то ли турнепсом, а еще сено, скошенное в снопах. Удивительно. Не видела этого уже очень давно.

Я так предвкушала встречу с Питером, что мне было всё равно, как ехать и то, что я не спала ночь. Во-первых, я увижу дочь и родных, после двухлетней разлуки, а во-вторых, я думала, что я поражена городом, в котором не была никогда. По вечно каким-то причинам. Мне рисовались картины какой-то громады и красоты Питера, Ленинграда, Петрограда. Напридумывала себе столько! И текст даже внутри меня просился наружу. Знала, что напишу друзьям в соцсети.

Прибыли в восемь утра. Автобус привез нас не на набережную Обводного канала, как стояло в расписании, а на самую дальнюю станцию метро - «Купчино». Это меня немного расстроило. Я уже придумала, что пойду с Обводного канала, по Звенигородской, Гороховой, Морской и к Дворцовой площади. Но пришлось идти оттуда, где была. Осмотрелась у остановки. Все мои мечты о крутом виде Питера рухнули на подъезде к городу и особенно тут. Видо̀к так себе, как в Москве, на Выхино. Метро простое серое. Заходишь по жетончику. Цена тридцать один рубль. В Москве 28 рэ.

Какое-то серое питерское метро, как мне тогда показалось. Фото автора.

Но я не унывала, начала осматривать пассажиров, они были какие-то необычные. И тут можно было услышать: «А до Парнаса идет?». Круто. Там свой Парнас.

Решила уехать «куда-то в центр». Надо бы было просто ехать по адресу, о котором мы договорились, оставить там вещи и мотать себе по Питеру налегке. А потом, если бы нашим не понравилась эта квартира, они захватили бы мои сумки и всё. Я бы нашла их. Связь-то работает. Но я усложняла и усложняла себе жизнь. Сама. Пыталась не ныть. Люди в метро и в городе, и правда, другие. Не такие, как в Москве. Проще и спокойнее, что ли.

Вышла на Сенной площади, пошла по Садовой улице, увидела Гороховую, свернула и пошла по ней. Увидела реки, мостики маленькие, низкие какие-то грязные дома. Всё старое непонятное. Чё за хрень! И это знаменитый Питер?! На хер нужно! Я хочу домой (интересно знать, куда?)! Внутренний голос говорил мне: «Вспоминай Довлатова, сейчас найдешь хорошие зацепки, перетерпи!». У Довлатова есть интересное описание его пребывания в первые дни в Америке. Очень мне всегда помогает на новом месте.

Ага, вот Дворцовая, на ней что-то выставляют, какое-то оборудование. Видимо, будет праздник. Впечатление то же, в минусе жутчайшем прошла мимо. Не врубилась в Дворцовую, в Зимний, в Эрмитаж. Ушла с них. Спросила, проходящую мимо тетушку, где здесь можно поесть недорого и вкусно. Она, оказалось, работала в ресторане, но она его не советовала, потому что он с одиннадцати, а сейчас было около девяти. Говорит, это на Мойке, около дома Пушкина, заходите, если надумаете, но лучше пройти к Невскому. Так я и сделала. 

Сначала прошла по Большой Конюшенной, зашла в знаменитую питерскую «Пышечную». Там мило валялся котик под столом, запах вкусностей разносился на всю улицу. Но я их не ем, думала, может, какой салатик найду. Не было. Порадовалась за народ, который ест.

Вот они кошки на Конюшенной в Пышечной. Фото автора.

Шла дальше. Не особо врубилась и в то, что это был Невский. И метро там простое. Невский как Невский. Позвонила брату, пожаловалась на Питер. Вообще, у меня пошел мощный «откат назад», такая «жертва пёрла», еле отлавливала. А всё потому, что пошла в народ, начала жить, и то прошлое избегание дало о себе знать. Нашла на Невском «Столовую №1», место, где можно недорого поесть, зарядить телефон и просто посидеть понять, что дальше.

Рядом, команда хоккеистов сидела. Такие молодые и умные парни. Не матерятся, и не трепятся за хрень всякую, типа «выпил - было плохо», а здраво рассуждают о планах. Спросила у них, какое в Питере время. Спокойно ответили. Оказалось то же, что и в Москве. Сидела писала по работе, и записывала в дневник то, что мне было нужно и какой пошел негатив. А чё еще делать в Питере, конечно. Зарядила телефон немного, но мне самой становилось веселей от того, что я потихоньку врастала в город. Хотя, по-прежнему я думала, что сделала ошибку, приехав.

А город потихоньку заманивал меня. Фото автора.

Сумки, после еды, веселее было нести. Мои родные написали смс, что приедут к вечеру. Надо было что-то делать? Смотреть на город, как-то коротать время и находить новое интересное. Передумывать плохое, убирать его, двигаться по новой схеме. Придумала сдать сумки в любой магаз, тем более одна из них тяжелая была очень. Надо было так и сделать, потом бы забрала к вечеру. Не решилась. И с мешком за спиной, пошла делать романтик-прогулка.

Вдоль набережной канала Грибоедова шла, смотрела на дома, сфоталась, а потом посмотрела фото и увидела, что морда у меня грустная. Решила ничего не придумывать, а жить, как живется. Ничего, иду дальше, увидела храм Спаса на крови, поняла, что это он, точнее. Я даже не заметила, что прошла мисо Казанского собора. Кругом толпы иностранцев, везде иностранная речь, мимо на теплоходиках проплывают экскурсии. Всё живет само собой. Никто никому не мешает. Это мне явно нравилось.

Я прошла храм, зашла в Михайловский парк, приятный такой, прохладный. А погода, надо сказать, была хорошая, солнце лупило, но и ветер тоже. Присела на лавочку, немного поработала, пошла дальше. Неожиданно оказалась у набережной реки Фонтанки, у знаменитого Чижика-пыжика. Все стояли и кидали в него монетки, чтобы сбылось желание. Одни парни меняли и меняли деньги. Я подумала, что моё желание итак сбудется, не зачем переводить монеты. Вот если только просто покидать, для интереса. Но не стала. Посмотрела сверху на малюсенького «чижик-пыжика» и пошла по Лебяжьей канавке, к Летнему саду. Это мне мой навигатор подсказал уже и голос Розенбаума пел в моей голове «Вальс на Лебяжьей канавке»: «Помню я, когда лебеди плыли по канавке, по Лебяжьей, помню ветры метельные, злые над Сенатскою однажды …».

А вот и Чижик-пыжик. Фото автора.

В Летнем саду, у входа, я села и сидела час где-то на скамеечке, у пруда, а там правда, плавали лебеди. Не пошла ни к скульптурам, никуда, просто сидела и всё. Достала нетбук и заряжала от него телефон заодно. А потом поняла, что я могу в сумку затолкнуть телефон и идти, и он будет заряжаться сам, на ходу. Такая у меня была большая и смешная «батарея к часам», как я её назвала. 

Вышла на Марсово поле. Оно красивое. Помню, вдруг по истории, что тут много народу убили в Февральскую революцию. А сейчас тут ляпота, люди просто отдыхают, лежат, сидят, гуляют. Кругом дворцы, красивые здания, розы. Много цветов. Иду. Улица Миллионная. Забавно. Вообще, в Питере красивые названия улиц: Итальянская, Художников, Фарфоровская, Софийская, Греческий, Лифляндская, Яхтенная, Нарвская.

Вот прошла Марсово поле, вижу площадь какую-то, и тоже небольшие колонны, похожие на Ростральные. Но это не они, я вижу. Перехожу улицу и бац, ветер сбивает меня с ног, и я вижу реку, большую реку, мост. Открывается величественная панорама, река такая огромная, и волны, и ветер дует. Я вижу Петропавловскую крепость, и меня такое чувство охватывает, что меня просто кто-то перенёс в другой мир! Я как заору! «АААА, мама, твою мать, вот это Питер, вот это я понимаю!» Я ещё что-то кричала, мне было так хорошо. Скорей накинула на себя ветровку, которую тоже рекомендовали, как и кроссовки, взять с собой, если едешь в Питер. Постояла на ветру. Хотелось поймать момент, прочувствовать. Было страшновато даже, но удивительно хорошо.

Это пир духа какой-то! Фото автора.

Ребзя! Это что-то! Только ради этого стоит приехать в Питер. И главное, идти долго по суше, а потом, бац, выйти к реке в этом месте. К Неве, как я поняла позже. Потом пошла, хотя и было страшно по мосту. Но оказалось, легко прошла. А вообще высоты я боюсь. В конце моста купила магнитики за двадцать рублей. С Чижик-пыжиком и Петергофом, что ли. Не знала еще про него толком. Мужчина, который продаёт, стоит прямо на самом ветру, и ничего.

Дальше долго решалась, идти ли в Петропавловку (сейчас понимаю, что если бы немного подождала, услышала бы, как пушка палит в 12 часов). В Питере  была дилемма, куда сейчас идти. Везде, вдруг захотелось. Я начала принимать город. Решила, что в крепость схожу с родными, а пока поеду на Васильевский остров, к Морскому вокзалу. Мне все с охотой подсказывали, как пройти. Прошла до метро «Горьковская» по парку. Тут такие древние мостики маленькие. Красиво. Люди рисуют. Скульптуры разные стоят.

Станция метро "Горьковская". Фото автора.

Я поехала на трамвае. Они такой старенький. Пока ехала, смотрела по сторонам. Мне очень понравился Васильевский остров, или Васька, как тут его называют. Такие старые дома. Они мне не казались уже убогими, а наоборот, напоминали кадры старых фильмов и другое время, которое тут застыло. И оно здесь, на острове, другое какое-то, чем в городе.

Одна из каких-то многочисленных линий на Васильевском острове. Фото автора.

Там я нашла Морской вокзал, чувствовала близость Балтийского моря. Я вычитала раньше, что здесь проходит Салон военно-морской техники с первого по пятое июля. Но сегодня не для всех. Четвертого и пятого всем можно, а второго и пятого утром ещё и авиация полетит. Сейчас я стояла и смотрела на море хоть из-за решётки. Всё равно кайф, други!

Вид на Балтийское море. Морской вокзал. Фото автора.

Хорошо мне! Очень хорошо. Море, корабли! Как я соскучилась по этому. Я набрала номер папы и говорила ему всё это. Это тоже город его любимый. Получалось, что Питер и у меня любимый. Он тут в учебке учился на Васильевском, с шестидесятого года не был. Я стояла и чуть не ревела от радости, а папа радовался там, на Урале, у речки. Мне очень Васильевский остров понравился. 

Это тоже Васильевский остров. Это здание явно какой-то храм, там такой шпиль высокий. Фото автора.

Потом зашла в знаменитое кофе "Чайная ложка". Очень уютное оранжевое и тёплое. Там я тоже заряжала телефон. Это мне было архи нужно, потому что я тогда осталась бы без связи и мы бы не нашлись. Сидела себе на острове, у станции метро "Приморская" и заряжала телефон.

Вкусный был борщик. И чай отличный. Фото автора.

А ещё, в Питере, все подсказывают всё. Помогают. Прекрасные мои друзья, Дина и Галечка, ждали нас весь день в квартире, пока ехали с остановками оставшиеся километры мои родные, оставив свои планы, чтобы расселить все наше семейство. И на улицах тоже все радеют за приезжего. Что это? Оставшееся с войны блокадное братство, или то, что город в необычном месте или что-то другое?

Но вот, например, в автобус я зашла и спрашиваю у кондуктора:
- Сколько я вам должна?
- А вы возьмите, и не отдавайте (смеется).
- Это потому, что я в Питере первый раз в жизни? – отвечаю я.
- О, тогда тем более не надо.
И она не взяла денег с меня, и всю дорогу переживала, чтобы я вышла на Садовой, 77. Она была весёлой и шутила с пассажирами. И это в конце дня.

В метро, например, голос сотрудницы по общей трансляции, умоляюще, по-доброму: "Женщина, миленькая, что же вы! Не садите ребенка на ступеньки! Ну, что же вы, миленькая!"

Подхожу к полицейскому спросить, где остановка, говорю просьбу, а он не отвечает сразу, смотрит на меня, улыбается, здоровается и потом, подробно показав со своего телефона карту, говорит мне куда пройти. Много иностранцев и никого из местных это не раздражает. Таксист, с видом профессора, довез нас как-то потом уже, позже, со словами: "Ну, если вы первый день здесь, повезу как красиво, а не как быстро!" Вот это участие!

Вечером приехали мои родные, встретились мы на питерской квартире моих знакомых, которых я так и не увидела, но зато они очень выручили нас, дав нам возможность пожить пять дней у них и совсем недорого. Какое счастье увидеть всех! А ещё, дочь моя Лиза, привезла мне долгожданную новенькую книгу Николая Коляды с автографом автора  и семь стареньких моих родных из дома книг Михаила Литвака. Наобнимались, наговориться не можем, попили чаю, поели. София уже большая совсем, ей шесть лет, рассуждает так интересно.

Она мне рассказывает:

- Мне шесть лет, а потом, когда еще лето станет - мне будет семь, а потом, когда еще лето станет - мне будет восемь, а потом, когда еще лето станет - мне будет девять, десять, одиннадцать. А потом я буду деловая, как Снежана (её родная сестра) и мне будет четырнадцать. И я буду одна ходить гулять на улице ночью!

София мастерила браслетики перед тем как нам с ней сфотаться. Фото автора.

Ой, а какой у нас милый двор был, а подъезд какой. Книги там, цветы, чистенько, аккуратно. Старенькое ухоженное и не хочется это терять. Хочется в этом жить. И в квартире нас ждали красивые большие белые розы. Просто так.

С Лизой и племянницей Снежаной решили идти гулять по вечернему городу. В темноте всё светится. И девчонки прочувствовали Питер, как я, а я снова кайфовала и даже защищала город, когда они, так же, как и я, сначала не понимали питерской красоты. Мы  даже дождались развода Дворцового моста, в 01.25 часов. Нас было много всех, но никто никому не мешал, все всё увидели.

Мы с дочерью Лизой. Фото Снежаны Телегиной.

На момент развода, все кораблики, как и зрители у Дворцовой набережной, выстроились, но на воде. А перед разводом, то есть поднятием мостов вверх, люди и машины бегут, едут, стараются успеть, пройти. А мы, кто на набережной, переживаем, хоть бы все успели и вернулись около трёх часов. Это круто! Ребята, это надо увидеть хоть раз в жизни.

Я, Лиза и Снежана бродим по ночи по Питеру. Фото Лизы Королёвой.

Мы заходили во дворы, они здесь ооочень необычные. Там, например, сидят на земле прямо люди и тихо говорят. Нас никто не одернул, как в Екатеринбурге: "Ты чё такая дерзкая!" типа. Дворы и город, как будто в старом фильме, в другой реальности. Мало времени описывать. Но я чувствовала, что я могла вчера Гоголя увидеть, Достоевского или Довлатова с Бродским. Реально. Бац, вырулили бы из-за угла. Но они тут будто, ейбох!

Такой вот насыщенный был первый день пребывания в культурной столице. И ведь с восьми утра прошла ножками не хило. Идётся легко и нет усталости.  

Утром было шоу самолётов. Мы смотрели из окна квартиры. Сердечки в воздухе, плюс фигуры. Самолёты летят колонной, не помню, как называется. Разные цвета в воздух выпускают. Да еще соседи параллельно поют арии и «расцветали яблони и груши», на всю улицу.

А из нашего окна крыша Питера видна. Фото Снежаны Телегиной.

На второй день мы снова пошли пешком по Садовой, решили в Эрмитаж идти. Был день бесплатного посещения. По дороге увидели моряков, давай фотаться. Всё шли и восторгались. Вышли к Исаакию, на Сенатскую площадь, потом решили ехать кататься на кораблике, по Неве. Отлично прокатились. Меня не укачивало совсем. Раньше мы махали с мостов корабликам, а теперь с кораблика на мосты. В Эрмитаж уже не успели, но полежали, посидели и походили на Дворцовой площади. София кормила голубей. Устали, поехали домой.

Катаемся по Неве на речном трамвайчике. Фото Алёны Телегиной.

Потом мы с девчонками отдохнули и опять пошли по вечернему району, к дому Блока, чуть дальше, к Адмиралтейской верфи. Не дошли. Вернулись. Купили роллов и нарезку рыбы. За 140 рэ 200 грамм.  Навстречу нам шел мужчина, сказал, поравнявшись с нами: «Девчонки, всё будет хорошо!» Было приятно и весело. Сестра Алена с маленькой Софией и Сережей тоже гуляли, рядом, но в другом районе. Как-то мы разделились на вечер.

Третий день, третье июля. Мы поехали в Петергоф. Сначала на Финляндский вокзал. Долго ехали, душно. Весь автобус говорит с нами, рассказывают, показывают. И что это Нахимовское училище, а Авроры там нет пока. И что едем мы не туда, нам надо на Балтийский, который рядом с нашим домом вообще. Вышли, пересели в метро. Мои всё дивились. Им редко на общественном транспорте приходиться ездить. Довольные!  Еще и в электричке прокатились. И на билете написано Старый Петергоф. Будто билет куда-то в другой век купила.

Прекрасный июльский Петергоф. Фото Лизы Королёвой.

Какая прелесть Петергоф. Мне дали скидку по моему студенческому. Заплатила 200 рублей. Жаль, что мой вход в Петергоф омрачил звонок актёра С., И я два часа выкручивалась из ситуации, в которую он всех затянул. Короче, поработать пришлось. Только под вечер что-то решилось. Три проекта и много человек вертелись вокруг одного. Я бы с ним вообще не сотрудничала никогда. Он так уже делает не в первый раз. Манипулятор хренов. Чуть не бросила красоты Петергофа из-за него. Делала на ходу.

Тут зелень, фонтаны, золото, море, дворцы, а я на телефоне (отрабатывала состояние "жертвы").

Когда подходила к Балтийскому морю, а точнее, к Финскому заливу, отключилась на полчаса, как мне посоветовала сестра, и не реагировала на телефон. Хоть прочувствовала море. Оно необычное. Мутное, волнуется, шумит и так неравномерно качается. Мы сидели на камушке и будто тоже качались мыслями в такт ему. Это было самое лучшее. Всё же я морская душа! Вот уж поистине вспомнила слова нашего педагога на истории, Зои Михайловны Кочетковой, про страну нашу «от Финских хладных скал до пламенной Колхиды». А вообще, это Пушкин написал, врагам всяким грозил.

Какие мы молодцы, девочки! Фото Сергея Телегина.

Прогулялись мы отлично, повалялись в парке, умывались водой из фонтана. Жара стояла. Но мы устали уже и голодные были. Поехали на маршрутке в Питер, ехали на метро опять, шли обратно пешком по Садовой. Долго. По дороге я пила кофе, Лиза ела шаверму, Снежа и Софа булки и бананы уминали. Но вот странно, а тут нет такой тяги к еде. Не было у меня большого голода. Все дотерпели до дома, хотя с утра не ели, а был уже седьмой час вечера. Хотя, «червяка мы заморили» с девчонками.

Продукты мы всегда почти питерские покупали. Хотелось питерского.

Какие здесь разные нелепые красивые трогательные люди. Здесь нельзя сказать: "Питер. День четвёртый". Здесь только - Питер. Вечность. Какой-то день.

А он настал - день четвертый. Разделились. Я пошла за билетом на обратную дорогу, а потом решила по квартирам писателей пойти. Все хотели в оперу, но в Мариинку дорогие билеты, а в «Санкт-Петербург опера» не дозвониться что-то. Маршрут опять насыщенный был у меня: то на Московский вокзал, то на набережную Обводного канала, то потом обратно. Билетов не было. Я остановилась, присела, позвонила. Забронировала билет на автобус. Стоил он 1200. Эх, чего не купила сразу на поезд. Но я тогда не знала, что я поеду шестого июля обратно.

Параллельно дозвонилась до «Санкт-Петербург опера», были билеты за 450 рэ, на «Евгения Онегина». Но мои, там дома, собирались уже на «Диво-остров», это парк аттракционов. Они не успевали на спектакль. В Питере  везде хочется успеть, но не всегда это возможно. Тем более это первая наша поездка. Пока поймешь, что где находится, время проходит. «Диво-остров» был на Каменном острове, а театр в другой стороне. Потом я еще поняла, что улица Галерная, где находился театр, рядом с Исаакием.

Там всё такое всё золотое шикарное и с лепниной, особняк какого-то барона, зал небольшой, но я почувствовала себя в гостиной Анны Шерер. Фото автора.

Пошла в театр одна. Вечером решили встретимся, посидеть в кафе. И я пошла по Кузнечному переулку, по улице Марата, по Литейному проспекту. В основном-то, по нему. В голове моей «пел Розенбаум», который жил в детстве на Марата и сложил про эти места песню. Сердце радовалось.

У метро сидели тетушки и продавала мечту мою - морошку! Ура, я могла поесть морошки. Неожиданно и приятно. И многое сбывалось. Я хотела стоять с Лизой у моря, ходить по Питеру. И это тоже уже сбылось.

Ну, вот и шла я путями своих любимых писателей. Чувствовала их.

На Кузнечном - дом Достоевского. Передала привет ему, а потом ноги увели к Ахматовой. Там такой дворик у нее клёвый, в Фонтанном доме. У Анны Андреевны, кошки две рыжие вальяжные по нему ходили, будто с её времен. 

Ахматовские кошки. Фото автора.

Служительница дома-музея очень на неё походит, парк на входе прекрасный. И сама квартира хоть и маленькая, но уютная и приятная. Хочется сидеть там и писать или мечтать. Не уходила бы. Ахматова «приютила» у себя небольшой музей Бродского, его американский кабинет. Зашла туда. Здорово так. Потом я еще к его реальному дому сходила, на Литейном проспекте, 24. Красивое место. По диагонали дом, где жил Маршак. И все они на Литейном, кстати пристроились.

Стол, за которым сидел Иосиф Бродский в Америке. Фото автора.

Потом шла по Моховой. Это театральная вотчина. Тут и институт театральный, сейчас как-то модно по-новому называется. И тут сразу чувствуется, что тут и художники, и музыканты, и актёры рядом. И даже магазин сантехники тут назван по-киношному «Афоня».

Есенинское жилье видела. Пушкинское. Потом, конечно, пошла к Довлатову. Улица Рубинштейна, 23. Московскую Покровку мне эта улица напомнила. Но конечно, душевнее, как и всё в Питере. Постояла, подумала, как он тут ходил, жил, творил. Прочувствовала. Как я их понимаю, казалось мне почему-то.

А под вечер, в театре, на Галерной улице, в «Санкт-Петебург опера», слушала "Евгения Онегина". Какой чудесный Ленский!!! И какой особняк, и прекрасное кафе напротив театра. А такой вкуснючей солянки, да за такую цену, я не ела никогда. Разве что когда сама готовлю. 

А еще весь день заряжала телефон: то в кафе, то в театре, в перерыве и после спектакля. Так с зарядкой в  9% и проходила вечер и ночь, но потом прикупила аккумулятор специальный. А то волнений столько из-за связи. И еще в этот день купила на Кузнечной, сарафан клёвый Лизе.

Потом мы посидели в кафе «Планета суши» на Невском проспекте, все вместе опять были. Мои надели красивые вечерние наряды, было так тепло и напоминало южную ночь. Пошли гулять по городу, видели уже ночной Казанский собор, дом Зингера красивущий и опять лежали с маленькой Софией на Дворцовой площади. Нам чё-то так понравилось лежать на ней. Она теплая и приятная. А ночью еще и светиться всё.

Вот так мы с Софией и на Дворцовой валялись. Фото Алёны Телегиной.

Посмотрели снова развод мостов на Дворцовой площади и пешочком потяпали домой. «Нева Нева Нева неважно, ни боли, ни жажды…», - пела у меня в голове группа «Пятница». Нева такая волнительная, такая живая. И луна светит ярко. Алёна, Сережа и София ушли пешком домой раньше. Бедные, у них не было налички, а банкомат не нашли, так и мучилась Алёнка на каблуках, в вечернем платье, а уже засыпавшая, снова проснувшаяся и опять засыпавшая София, еле плелась с ними.

Алена со Снежаной на Невском, перед прогулкой к мостам. Фото автора.

Мы еще смотрели на Неву, сбегали на Троицкий мост, он уже был поднят и совсем не так интересно, как Дворцовый. Потом слушали скрипача. Так здорово парень играл на набережной. Наслушались и тоже пошли домой пешком, устали, сели напротив дома Ивана Крамского (у него картина "Незнакомка" есть, я бы сказала про нас - «Три незнакомки»), заказали такси и ждали полчаса где-то. А напротив Исаакиевского собора, который следом за домом Крамского, на Адмиралтейском проспекте, сидели девчонки-художницы. Сидели себе, рисовали в три часа ночи. А мы просто сидели на обочине, на камне. Приятное было это соседство.

А вот те самые художницы перед Исаакием сидят и пишут себе. Фото автора.

К нам пристали какие-то парни на машине, они с Камчатки. Мы их никак не могли отвадить. И то, что я смотрела на них строгой тётей, а Снежана была несовершеннолетней девчонкой, и только Лиза моя подходила им по возраст, их не смущало. Хотя … Лиза, тоже им не подходила. Они никак не хотели отваливать. Хорошо, что мы были усталые и не агрессивные. Не отвечали им и они отлипли. Я уже и отвыкла, что ко мне кто-то пристает на улице. Смешно было. Но мы поржали, потом, а то бы мы от них никогда не отвязались, если бы хихикали с ними.

Приехали домой уже в четвертом часу утра. Двести двадцать рублей такси. Нормально. Усталые и счастливые. Похихикивали. Забавно, мы подъехали, а Серёжа с девчонками только что доплелись накануне, перед нами прямо. Смешная прогулка получилась. И еще они брали с собой шампанское, хотели открыть на разводе мостов, но почему-то в итоге, мы, непьющая компания с этим шампанским так и протаскалась всю ночь. Привезли обратно.

День пятый, 5 июля. Заметила, что здесь можно сидеть дома и слушать чаек. Или по городу идти и чайки кричат себе. Само собой так. Гы. Потом мы встретилась с актрисой и подругой моей Галей Бокашевской. Не виделись со съемок в Твери, с 2009 года. Она нам и помогала с квартирой. Постояли на улице Канонерской, нашей пока еще (жили мы там), посидели в её машине.  Хорошая милая Галя. В красивом платье с ниткой жемчуга на шее. Днём. С салона этого самого военно-морского ехала, с Васильевского острова. Зачем мы с ней повелись на каких-то торговцев посудой, которые ехали мимо и решили нам её продать. Турки какие-то. Мы потеряли полчаса общения.

Актриса Галюня Бокашевская. Фото автора.

Договорились, что я отправлю Гале почитать свои произведения. Ой, и бабушке у метро сказала, что я пишу, но не могу себя назвать писатель. Она смеется, и говорит, что надо называть, пожелала мне счастья, а я ей. Просто бабушка, а будто я её сто лет знаю. Продает какие-то вещи свои непонятные. Галя говорит, что работы в Питере актеру нет. Сейчас режиссер Дмитрий Месхиев снимал кино про поляков, она ему сказала: «Сними меня убитую, у тебя же война идёт». Как я её понимаю! Дела хочется. Спасибо ей огромное, за помощь.

Расстались с Галей, решили с девчонками пойти за сувенирами, она сказала, где они есть подешевле в городе. Если кому надо, я подниму «архивы Бестужева», найду адрес. Это в центре, на Сенной, но в закуточке. А перед этим я нашла католический костел, где музыка органная. Мы зашли и послушали с девчонками полчаса хоть. Хорошо там, умиротворение, тишина и рядом с домом. Потом гуляли по Питеру напоследок, покупали кепки, сувениры, кормили голубей. Двое сели Снежке прямо на руку и долго сидели.

Лиза и Снежа увлеклись кормёжкой голубей, но иногда и сами успевали ухватить кусочек. Фото автора.

Звонили бабушке Тане, маме моей, по скайпу и показывали ей Питер по телефону. Заходили у кафешки, видели цену, смеялись, придумывали причину отказа и шли дальше. Решили опять зайти в Суши-шоп около дома и поесть роллов. Я нарушила свой «обет» питания и ела рис. Мы были такие сытые довольные и опять счастливые.

Моя "банда" девчачья. Сколько мы погуляли по Питеру и даже не ругались. Дискуссии вели в основном, беседы то есть. Фото автора.

Вообще, мы много спешили в Питере, хотя город меня успокаивал, умиротворял и делал ленивой. Но везде хотелось побывать. И на улицах здесь просто так поют и танцуют. Идёт парень, поёт себе и рассказывает, не демонстративно, как в Москве. Ходят скромно и так, как хотят и в чем хотят. Это мне напомнило Одессу восемьдесят седьмого года. А еще много людей с собаками.

Потом мы собирали вещи дома, убирали квартиру, готовились к отъезду.  Алена и Сережа катались по городу, в поисках починки кондиционера в машине, тоже покупали сувениры и продукты в дорогу. Потом посидели все на кухне, поговорили на дорожку. Так не хотелось уезжать! Как мало эти пять дней и здорово, что они были.

Утром шестого дня я уехала раньше, они остались. Было тоскливо очень. Шмоток у меня было много. Но важно, что были книги Литвака и Коляды, которые приехали с Урала, еще вещи брата, которые надо было передать, мамины подарки, еще что-то. На автобусе, опять с тяжелой сумкой, но уже с легким сердцем, хотя с тяжестью на душе, я уезжала из Питера. Попутчица была клеевая в этот раз, сидела я опять впереди. Так что, всё было хорошо. Лодки попадались по дороге, катера. Ну, их перевозили, на прицепах. У нас такое редко встретишь.

Еды я взяла из Питера. Поела в дороге. Всё окей. Проезжали отель по дороге, а там надпись на рекламе: «Приглашаем всех, кроме Обамы». Юмористы.

Я счастливая загорелая. Пока ехала, медитировала что ли, так было все плавно и легко. И даже то, что я подъезжала, по немилой теперь Москве, не омрачало моих мыслей. Я понимала, что внутри меня есть город, который всегда там и останется. На Ленинградском вокзале меня встретил брат.

После Питера хотелось гулять, двигаться, идти к людям. Не боялась московской прохладной погоды. Всё время в Питере не было дождя ни разу. Ночью был, но мы спали, а значит, не считается. Я сейчас думаю, что я никогда и нигде больше и не жила, только в Питере. Как будто ничего не было до него. Всё новое. Не понимала долго многое, будто рождалась снова. Москва и всё другое где-то потерялось. Оно не в моей памяти. 

Вон, недалеко моя питерская квартира, немножко пешком пройти! Фото Снежаны Телегиной.

Спасибо тебе, город святого Петра! И Петр Первый - спасибо. Я очень хочу туда вернуться. И хотя мне многие сейчас говорят, что нам просто повезло с погодой и мы жили в историческом центре, и у тебя была эйфория от того, что ты не видела родных давно, я не верю им. Моя голова кивает, соглашается, мол, наверное, но моё сердце помнит и радуется. 

"Пусть лучше будет хуже, чем точно так же"

В июле я пришла на открытое трехчасовое (!) занятие клуба КРОСС в Москве. 

Начало занятий. Жду тренера. Фото автора.

Давно не была на очном занятии, предвкушала встречу, но было и небольшое сопротивление, потому что здесь для меня всё новое, а точнее, тренер новый  - Артем Кодзоков. Интересно мне было. Точнее, я себя проверяла, умная или нет. Опережу немного, оказалась не умная. Потому что долго сопротивлялась.

Но я старалась, внимала каждому его слову, но "вредная Анжелика", сидящая во мне, всё придиралась. Слава разуму, что он победил и спустя время я, проанализировав свои придирки, поняла, что я бессовестно оценивала и сравнивала Артёма со своим придуманным идеалом. Этим самым, я не давала шанс тренеру донести до меня информацию. Как часто нам мешает наш критик внутренний, гордыня и самолюбование. Хорошо, что это длилось не всё занятие.

Я понимала, что на его месте могла быть я и ко мне бы придирались. Может я завидовала, вообще? Придумала себе идеальный образ тренера и видела другой мир КРОССа, который создавали другие тренеры, у которых я занималась раньше. Но здесь же я только несколько минут, чего сразу закрылась. Вот он, сценарий. Хорошо, что Артём улавливал настроения, уточнял, спрашивал и отвечал на все мои внутренние вопросы.

Я порадовалась, что нас было много - 24 человека. Я снова оживила в памяти знания о психологическом айкидо, о ценностях человека, о взаимоотношениях в семье, коллективе. Я сделала семнадцать страниц конспекта, и поняла, на чём сейчас сделаю фокусировку в жизни. Мы говорили о том, сколько основных инстинктов удовлетворяем и сколько нам помогают удовлетворят наши: начальники, партнёры, дети, родители, друзья. Мне понравилось, как Артём сказал, что всю энергию, которую мы отдаём на кого-то, это как вода, вылитая в песок. Быстро, вся и мимо.

А еще, огромное ему спасибо за слова Михаила Ефимовича, о которых он напомнил: "Пусть лучше будет хуже, чем точно так же". Это мне сейчас тоже помогает при выборе и колебаниях. И о том, что, когда ты решил проблему, энергия от проблемы переходит тебе. Говорили о том, когда нам было по два-три года, в нас бессознательно засела программа, которая нами рулит и сейчас, и мы видим жизнь только в свете детской установки, поэтому трудно выйти из сценария. Но тренер говорил и о выходе. Еще раз, спасибо Артёму.

На доске - знакомые любимые слова. Фото автора.

Было еще много интересных открытий, тут всего не расскажешь. Тренер чётко и грамотно, а главное, коротко и ясно подаёт материал. Я бы рекомендовала пойти на это занятие тем, кто ничего не знает о системе и хочет начать меняться, жить по-новому, без неврозов.

Артём интересно рассказал о том, как он общается с взрослым сыном, договариваясь и приходя к общему решению и как он ему платит деньги. Это меня вдохновило. После занятия я укрепилась в мысли о том, что тоже хочу партнерских отношений с дочерью. Я делала это раньше осторожно и не совсем понимая, но тут, я как бы, себе разрешила это делать официально, глядя на то, как делал это профи, то есть тренер. И я поняла, что это нормально. 

Недавно дочь попросила у меня денег и я, вспомнив слова Артёма о сыне, предложила ей, как редактору, прочитать мои новые тексты, и я ей заплатила за это небольшие деньги. Она, правда, схитрила, и выбрала рассказ, а не повесть, но я и заплатила меньше. Главное, я поняла, что схема работает. 

И мне хорошо от того, что дочь читает мои тексты, и заодно мнение свое выскажет, развивает мышление, плюс деньги идут в развитие, мне карман позволяет, и она соглашается сейчас пока за небольшую сумму, и дело делается. И у дочери остается ощущение, что она заработала деньги и мамин партнер. Да ещё и история в рассказе была реальная, её бабушки, моей мамы, и она теперь ценит её детство больше и плакала даже, когда читала. А у меня еще есть планы на неё - переносить с аудионосителя в электронный формат запись с диктофона. 

Я уходила с занятия с радостью и с грустью. Радость в том, что я увидела много желающих улучшить качество своей жизни, расти и развиваться. Приятно было, что люди думают, хотят меняться, осознавать. А с грустью, потому что другие, платные занятия, мне не потянуть. Пока. Ну, ничего, начало есть.

Но так важно и нужно мне было видеть тех, кто любит своё дело, и благодаря ему даёт остальным что-то невидимое и важное. Я говорю сейчас про тренера, к которому я прониклась. 

Ведь психолог, это тот, кто приходит к тебе, когда плохо и даёт руку поддержки, помогает пройти по самому тяжелому участку пути. Мне не было плохо в тот момент, но мне было неспокойно, а после занятия, после, не знаю сейчас каких слов Артема, мне стало спокойно и легко. 

Спасибо ему, что я смогла пройти через свою гордыню и однобокость восприятия. Я пришла с претензиями, мне кажется, а он был открытый такой, какой есть, общался на равных и к тому же, очень грамотно и толково всё излагал. Вот и подумала я поневоле, не дура ли я. На детской позиции была, получается, капризничала. А когда встала на взрослую, сразу во всё врубилась и прекратила оценивать.

КРОСС жив! Фото автора.

Я стала понимать, что живу здесь и сейчас, и пытаюсь жить и радоваться там, где я есть. Как говорит наш любимый клоун Олег Попов: "Где цирк, там и моя родина!". И теперь, спустя какое-то время я полностью приняла Артёма, прочитала снова конспекты и снова открыла для себя много ценного. 

С 2012 года я многое делала заочно: читала книги, писала, вела блоги в клубе КРОСС, слушала лекции, тренинги Бориса и Михаила Литваков. И теперь, снова приехав в Москву, я будто потерялась. Мне показалось в какой-то момент, что меня, как девочку Элли  из "Изумрудного города" ветер перенёс в чужую Оклахому, вместе с фургоном, и я так и не нашла свои башмачки. 

Но теперь, спустя  некоторое время, я поняла, что я нашла. Особенно после второго занятия КРОСС Москва, у тренера Елены Борисовой. Вот здесь я написала о нём.

Мой друг Олег Попов!))). Фото из интернет-источников.

Сейчас подумала, а может, это опять я по своему сценарном кругу, загоняю себя в жертву, мол, пожалейте меня, плохо мне. Дважды, балда. Но я осознаю, что мне не жалко себя, я же жива и на свободе, и я была у друзей. Просто они - другие и новые. И они не хлам, а партнеры, и я хочу продолжать с ними дружить. И это хорошо. Спасибо, КРОСС Москва.

Кстати, следующий подобный семинар 26 сентября. И я не рекламирую, а просто делюсь. Это открытый бесплатный трехчасовой семинар-занятие, на котором я побывала в июле и всем рекомендую. Вот, почитайте про него.

Спасибо, что вы со мной.

"Мы с великим городом, седина нам в бороды, праздник отмечаем ВМФ"!

Брюк клёш, да ещё и белых, у меня не былою Но тельняшка была. Решила, что пойду по городу искать моряков и поздравлять их. Мой однокурсник, Лёша Шурупов, моряк-балтиец, а ещё и поэт, сказал про ВДНХ и парк Горького.

Уточнила у него накануне и он подсказал, что в Северном Тушино будет ещё и концерт. Очень хотелось морских песен, да к тому же, там хоть Москва-река течёт. Моряк на суше, конечно, тоже не дешёвка, но пусть будет вода. И вот я в джинсѐ и тельнике пошла в поход.

На вахте у нас в общаге, как оказалось, у Игоря охранника, папа служил на флоте, черноморец. Поздравила его. И хоть папы уже нет в живых, мы решили, что морская душа всегда живая. Иду по улице, а сердце трепещет, как у юнги какого-то или моряка, который отслужил лет пять на флоте. Хорошо так внутри, душа нараспашку. Иду, глазею по сторонам – наших нет. Я уже себя автоматом зачислила в моряки. С детства справляю этот праздник. Помню, маленькую месячную дочь одевала в свою тельняшку и несла к деду, мы с ней, типа, вместе пели песню ему и поздравляли.

И сегодня было последнее воскресенье июля, и я хотела к морю, но только выйдя на Сходненской, увидела знакомую черную бескозырку, а потом и самого моряка, пошла было в его сторону, но тот зарулил в магазин. Имеет право. Иду дальше, по Химкинскому бульвару, в сторону улицы Свободы и прямо на меня выруливают три моряка. Молоденькие. Я к ним:

- Парни, с праздником, а можно с вами сфотографироваться, у меня папа на подводном флоте четыре года служил.

- Спасибо. Да без вопросов.

И тут девчонки, которые шли за мной помогли, сфотографировали нас. Настроение поднимается. Иду дальше. На другой стороне бульвара, по красивой берёзовой аллее идет капитан, как я его условно назвала. Ну, явно старший по званию, три звезды у него потом увидела на погонах. Перебегаю к нему.

- С праздником вас! А можно с вами сфотографироваться? У меня папа служил.

Смущась, соглашается легко.

- А кто нас щелкнет-то? – говорит он, и на аллее правда никого.

- Да вот я сама, - и делаю три фотки-селфи.

Он поздравляет папу, я - его, довольные расходимся. Иду дальше, реку уже вижу, мимо, вдалеке, снова капитан какой-то с супругой прошли. Подхожу к парку, уже знакомому по дню рождения папы. Я туда приходила в марте и по скайпу ему показывала его лодку, которая там стоит. Везде, вдоль тропинки флажки, в форме крыла чайки,, красиво так. И написано на них, что сегодня 26 июля - день Военно-морского флота. И еще флаги на фонарях. И тут уже вид на реку, корабли, морская форма, моряки с флагами навстречу. А кто-то уже шашлыки жарит в глубине парка. Устроители в морской одежде тоже ходят.

Рядом машина «Офицеры России». Мне сказали, что они организаторы праздника. Вообще, и растяжки большие о празднике, и подводная лодка, и лица радостные, и нет тут пьяных. Я хочу сказать, что на день ВМФ я никогда не видела выпендривающихся «воюющих» моряков. Они, если и напились, тихо бузят со своими или стоят, приходят в себя, в легкой или тяжелой своей пьяной медитации. Сами-сами, что называется.

Возвращаюсь к празднику. Прямо на меня, с большим советским морским флагом (с красной звездой и серпом и молотом), шел, ну ей бох, «седой боевой капитан», усатый, с блестящим кортиком, рядом супруга, которая тоже была в тельняшке. Я к нему.

- Ой, с праздником, а можно с вами?

- Конечно! И даже голову можно на плечо положить, - такой свой он, будто я его родня.

Смеёмся, они тоже поздравляют моего папу, а жена его, оказывается, служила вместе с мужем, на Черноморском флоте - 35 лет что ли, малёха совру, но где-то так. Приятные. Я вообще счастливая иду. Всех, кто идет навстречу в морской форме или просто в тельняшке, поздравляю. Один моряк сурово так ответил, остальные все довольные, приятные, говорят «спасибо», поздравляют в ответ.

Двое старослужащих идут вместе, ну, вот они - точно почти папин призыв, подхожу, здороваюсь, оказывается, что один из них ходил на атомной подводной лодке, на Северном флоте, в Гаджиево, он 58-62 года призыва. И у него такие же значки, как у папы. Ой, они меня не отпускают, обнимаемся с ними, нафотались. А еще и спели: «На пирсе тихо в час ночной, тебе известно лишь одной, когда усталая подлодка из глубины идет домой». Я пела от души, мужички тоже. И неизвестно, кому из нас было лучше на душе и теплее. По-моему, мне!

Потом неожиданно вижу моряка Северного флота, прямо в бескозырке с надписью «Северный флот». Это моя мечта! Поздравляю его тоже, говорю о папе снова, он такой приятный, тоже с компанией. С удовольствием фотографируется. Оказался с корабля «Петр Первый». 

Попросила сфотографироваться в его бескозырке, боялась, что откажет. Разрешил с радостью. У меня столько счастья было! Похоже, это мои маленькие радости и «ребёнок-Анжелика» так шалила и балдела. А на внутренней стороне бескозырки нарисован портрет девушки, разноцветный. Гы.

Потом шла по набережной, смотрела на флаги, на проходящих мимо и улыбалась и внимала настроению, разглядывала корабли на реке, баржу «Волга Дон». Она стояла там. А на скейтах по воде гоняли люди. Я не знаю, как это называется, но они на этих досках по воде летали, держась за спец.канаты какие-то. Дальше шёл пляж, Прямо загорали люди, купались себе спокойно. И надо сказать, что погода стояла прекрасная. Впервые за месяц было жаркое настоящее лето.

Я всё фоталась, уже просто было спрашивать и легко. Все соглашались. Мужчина, моряк, после того, как сфотался, говорит своей девушке, которая нас снимала, тихо так, когда мы отошли: «Ты смотри, я знаменитость», смеется. А до меня к нему еще девушка напросилась на фото. 

На лавочке сидела мама и два сына в морской форме. Парни уплетали макароны по-флотски. Когда я попросила их сфотографировать, решили, что уберут еду. Эх, жаль, как раз и было классно, что они лопают вот так себе спокойненько. Ну, ничего, чужое желание надо уважать. Тем более моряцкое.

Потом я вышла к фонтанчику, в форме корабля. Такой классный. А еще увидела пилотки морские и флажки. Купила и то, и другое советского образца. Счастья – полные штаны. Тут же надела на макушку и опять давай фотаться с командующим составом, который стоял поблизости. Продавщица нас и запечатлела. Офицер этот пожелал мне: «Семь футов под килем!»

И мне показалось, что я теперь точно моряк. Шла-шла и очутилась в другом парке, у сцены, где играл оркестр. И там тоже моряки. С удовольствием пела и приплясывала. Поговорила с моряком, тоже подводником. Он там был с внуком, женой. Говорит, что пятый год уже тут, в Тушино и ему нравится. Внук его маршировал под музыку рядом. Узнала, что еще «наши» собираются на Кантемировской. Надо будет проверить. Но я поняла, что теперь хочу приходить в Тушино каждый год.

Здесь спокойно, без разных эксцессов, все друг другу улыбаются, поздравляют. Еще нашла там моряка Тихоокеанского флота, тоже взрослого уже дядечку, он пришел с серьезной такой женой. 

Я у всех у них: подруг, жен, спрашивала разрешения, чтобы не ревновали, и у этой спросила, она молчит, но видно, что не против. А он, пока фотался, говорил: «Валентина! Не хмурься!».  Но меня этим не обидеть, имеет право. Ей просто тяжело открыться. Других, весёлых, открытых и искренних было больше.

Потом начался концерт местной самодеятельности, малёха нудноватый, и не в тему. Понимаю, что организаторам праздник это выпал из неоткуда. Короче, морской тематики было мало. Но это тоже меня не огорчало. Солнце светит, река, моряки, флаги, музыка. Я сходила до магазина, купила рыбы соленой, воды и огурчика свежего. Поела на лавочке, в соседнем тихом дворе.

И потом, когда пришла к площадке, уже была подготовка к тяжелой артиллерии. Ждали Александра Ф.Скляра. И он приехал! И концерт длился час. Ээх! Сразу видно, что Александр – моряк. С душой ко всем. Такую забавную фразу сказал: «Всё кругом разрушено, осталось только Тушино!» Это, видимо, еще со времен его детства. Оторвались все. Круто было. И опять же всё спокойно и без скандалов. Флажок очень пригодился, помахала им от души. Один папа надел на дочь бескозырку и посадил девчонку себе на шею. Я подумала, что я же тоже маленькая так же сидела.

 Потом было лазерное шоу. Но я не осталась до конца, посмотрела минут пятнадцать и пошла. 

Темнело уже. Пошла обратно тем же путем. Опять поздравляла тех, кого встречала, но, что удивительно, больше людей поздравляло меня. Или это морская пилотка, флаг и тельняшка сделали своё дело. А одни парни, когда мы поговорили про праздник и я пошла, сказали мне вслед: «Вот это мичман, вот это я понимаю!».

А другие, которые тоже оказались с Северного флота, начали говорить, какие у меня красивые глаза и обниматься со мной. Пришлось взять у них номер телефона и сказать, что мы увидимся. Никак не расставались. Хотя, нормальные такие приятные и не пьяные парни.

Потом я доехала до Пушкинской и стояла двадцать минут на Страстном, ждала троллейбус до дома. Мне нравилось, что на меня все смотрели, как на морячку. Смешно и интересно. Стоит такая тётя в морской одежде, в сухопутной, можно сказать столице. Я молча гордилась и говорила папе мысленное «спасибо». В троллейбусе, когда подровнялись с машиной одной, водитель посмотрел на меня и тоже разулыбался.

А когда перед самым домом уже совсем поздно, зашла в «Магнолию» за творогом, на кассе меня продавец, он же охранник и администратор, спросил:

«Ну, как праздник?» Я рассказала. Оказался – он из наших. Черноморский флот. Ну, класс же, а?! На входе вахтерша так широко разулыбнулась, увидев меня. Говорит: «Вас фотографировать надо», я согласилась. Потом шла по лестнице, включив в наушниках музыку, танцевала, навстречу попался какой-то парень, рассмеялись друг с другом. И мне было всё равно, что и кто обо мне подумает. И я была трезвой, чтобы вы понимали.

Песни морские - в душе у меня, праздник этот - в душе у меня. Руки мне нацеловали, наобнималась. Сама себя повеселила. Как хорошо-то! Да еще сейчас всё это папе рассказала. Он такой счастливыыый. Сказал: «Спасибо тебе дочь, угощаешь меня молодостью!». И главное, ну и правда же – хорошо! 

Житие одной жертвы

Я – жертва и беспомощная личность. Никто никогда не сознается в этом сразу. Если и сознается, то про себя или тяжело будет доходит понимание. И, главное, что с этим делать-то. Вроде комфортно с этим, срослась, привыкла.

Вы простите, статья ни хрена не лёгкая. Вы лучше сразу не читайте. Это, правда, не для всех. Я не лукавлю. Но если кто-то пережил состояние жертвы, кто-то боится радоваться, кому-то бывает очень херово, и кто частенько себя наказывает – милости прошу.

Я считала, что я позитивнейший добрый человек. По сути-то, да. Ведь родилась я изначально с этим, с добром к миру, к себе, людям.  Что потом? Наслоилось, накопилось. И я приняла это всё негативное бессознательно, то есть не понимая даже, и оно вошло в меня и уже, кажется, ничего ведь от этого такого, я же не ною сильно. Ною, оказывается! Еще как. Это я заметила, когда услышала окружающих меня людей и как я к ним отношусь.

Сейчас, после пяти лет работы, прорабатывания и анализируя ситуации, при постоянном ведение дневника, общении с психологами, читая нужные книги, слушая семинары КРОССа, я опять откатилась назад и поняла, что я - жертва. Особенно это стало яснее и чётче, когда я решила не ехать в Санкт-Петербург. Раньше еще, я договорилась с людьми, нашла квартиру в центре, всё шло прекрасно. И туда ехали с Урала, на машине, моя дочь и сестра с семьей, которых я не видела два года, а Питер – ни разу.

Как я могла отказаться от этого мирного сидения на "финских хладных скалах". Фото Елизаветы Королёвой.

Но я поняла, что у нас разные ожидания к качеству квартиры. Сестра моя сказала, что мужу, может, не понравится, что он развернётся и уйдёт. (Это конечно, она подсознательно защищалась, немножко не веря мне, не специально). И они были готовы потратить вдвое больше, но за условия.

Я же знала, что моя питерская подруга, которая помогала мне в Питере с жильем, живет отлично,  я только детали не знала. Вкусы у нее отменные, я верила ей и понимала, что она мне предлагает лучшее. Но не могла отстоять своё мнение (это тоже состояние жертвы), повелась на авторитетное мнение младшей сестры, на то, что она мне не очень поверила в тот момент и не доверила, что жилье подруги может быть хорошим. Она имела право не доверять. Я была готова спать на полу, а они хотели апартаменты.

И я сделала выбор. Наказать себя. Не ехать. Я не хотела больше огорчений, я решила, что лучше избежать их, чем ехать и что-то доказывать кому-то в пустоту. Но я поняла еще одну свою ошибку, поняла, почему я опять убегаю. Избегание, это один из тупых способов психологической защиты. Потом избегание в такую мощную жертву выливается. Еще хуже будет.

Так вот, недавно у Натальи Епифанцевой слушала тренинг по логике, про конфликты и ссоры. Я поняла, что конфликт – это умение договариваться, а ссора – это всё, без вариантов, ругачка просто и обиды. И я решила научиться правильно конфликтовать, то есть договариваться. Но важен с собой договор, прежде всего. Я попыталась сделать это. Ведь, как к себе отношусь, так и к другим.

Что же такое происходит, когда в самый важный момент, а особенно, когда я хочу радоваться, я наказываю себя? Постоянно. Это родительские установки, я знаю. Радуешься – будешь реветь. Смотри мне! Но уже много раз писала, не виню родителей, они как могли так и воспитали Спасибо за жизнь! Хватит уже и в этом быть жертвой. Чё за детсад, опять «мама» кричу?!  И сразу сваливаю в это состояние негатива, нахожу безвыходность, и подтверждение этому? И иду этим лёгким путем – нытья, наказания всех и себя, поиском вины. 

Подсознательно и глубоко это всё сидит и срабатывает тогда, когда ты и не ждешь. И понимаю, что выход есть, но часто создаю тупик. Сама.

А как это я бы не прокатилась на кораблике по Неве рядом с любимой доченькой и с племяшками. Фото Елизаветы Королёвой.

Я тогда наревелась от решения не ехать, сидела и выла. Давно так не ревела. Наказывала себя сама. Не везла себя в город мечты и навстречу с хорошим. Готова была сдать билеты, позвонила в кассу, всё это было бы возможно. Но зачем я наказывала свою дочь? Себя? Девчонок-племянниц, сестру, зятя? Как объяснить маленькой Софийке, что я не поехала из-за того, что меня сожрало моё состояние жертвы? И тут важно не начать плакаться и выговаривать всё это НЕединомышленникам. Потому что они сразу находятся и начинают (сама их и нахожу) включать псевдопомощь и мощный обсёр того, что ты сам вдруг начал обругивать - город, действия, близких. А как потом стыдно за эти плохие мысли и дела?

Я, из последних сил, ейбох, вспомнив слова Михаила Ефимовича, начала прямо по слогам, сочинять моему любимому психологу, Галине Китаевой, вопрос. Почему я загоняю себя в жертву и что с этим делать? Благо, я была готова к ответу и знала некоторые моменты ответа. Я хоть приняла его. И просто начала, нехотя отматывать назад свою эмоцию. Делать, как она сказала. Вот ссылка на её ответ, который мне очень помог.

Я поняла, что у меня самое тяжелое в этом списке - открываться людям. Это мне-то, добрейшей и милейшей Анжелике. А вот и да! Состояние «Они» и «Вы» - в минусе! А значит, что – херачь, Анжелика, к людям. И я пошла. Позвонила дочери, сестре. Поговорили. Спасибо им, что они поняли меня. Свела сестру напрямую с питерской подругой, они поговорили о квартире.

Мы, правда, еще не сделали одну вещь, надо было фотки у них попросить. Ну, то есть, максимально прояснять ситуацию. Из-за этого мне пришлось потом, с тяжеленной сумкой, в разных районах Питера гулять. Тоже еще надо же было пострадать же. Хихи. А так, я могла бы взять уже и заехать в оплаченную квартиру и ходить себе налегке. Страдалица. Недоверие! Это не проговорила с сестрой. Боялась отказа.

Нормальная такая моя сестра Алёнка. Чего её бояться. Фото Снежаны Телегиной.

Ну, то есть загоняла себя в жертву. И оно это состояние везде и во всём. Как волна катит и катит. На тебя, а ты - на других. И остановки нет. Если не устать от этого и не начать осознавать. Как уже поняли, в Питер я съездила, всё было прекрасно. Не представляю, если бы я не сделал этого. Не представляю. Это отдельный рассказ. Квартира оказалась шикарной, как и сама поездка. Но стоило это мне столько надуманных страданий. И знаете, я так всю жизнь жила. У нас дома праздник или общий сбор – это крики. Всегда. И тут я думала, будет так же. А ведь срабатывает утверждение Михаила Ефимовича о том, что если кто-то один в конфликте ведет себя правильно, ссоры не будет. Так и вышло.

Мне помогали все, и я тоже начала себе помогать. Я училась говорить «нет», и если не могла, мне давали шанс сделать по-своему и получать неодобрения. Это же тоже ответ. Теперь я отслеживаю состояние жертвы и прибеднения. Отматываю назад, нахожу новое решение и иду по своему топкому болоту. И - ёпрст, у меня получается по нему проходить. Не сразу, но получается. Я просто в течение дня ловлю, где не комфортно, а потом прописываю. Ой, этот трюк тоже, ребзя, не для всех. Просьба не повторять! Гы.

Вот, к примеру, моё прошлое воскресенье. Не хотела идти в Пушкинский музей. Наказываю, типа, себя опять, ною, денег жалко на проезд, музей-то бесплатный, и вообще, не заслужила радости. Потом, уже в музее, жалко было тратить деньги на обложку с любимыми «Красными рыбками» Матисса, на ягоды свежие в «Избёнке» (разрешила себе поехать и купила, что хотела). Жарко оделась, кроссовки не те (а, поди, угадай эту погоду, зато одета, а не раздета), не взяла воды с собой (ну, и не взяла да и не хотела потом пить), иду 15 минут пешком до метро, экономлю (зато спорт).

Вот они, милые "Красные рыбки" Анри Матисса. Фото из интернет-источника.

А потом уже не ныла, когда есть захотела, потому что взяла бутерброд с собой. Перекусила. Тут, молодец, позаботилась о себе. Приняла заранее верное решение, вспомнила.  Всё потому, что отслеживаю, осознаю, прописываю. В мозг закладывается. Вот она где работа над собой. Я не хвалюсь, я просто понимаю теперь работу перемены в сознании.

Дальше, мне нужно было отправить четырех актеров на съёмки и двоих на кастинг. Иду и на ходу, пишу смс, матерюсь уже про себя, устала, в буквы не попадаю, злюсь. Такое было, когда я входила в прелестный Петергоф и к любимейшему Финскому заливу, а актёр отчебучил ситуацию, за которую убить хотелось. Пришлось час потратить на "разборки с Москвой". Я шла и общалась тогда, решая его проблемы. И я понимала, что я шла по красоте и не принимала её. Наказывая себя, тем самым. Опять наказывая.

Потом решила, разрулив задачу, и получив поддержку сестры, хоть на час отвлечься и насладиться морем. А, в ситуации с воскресным музеем, остановиться, сесть хоть куда-то и ответить. Всё получилось, заодно сфотала актеру музей и говорю, чтобы поискал текст на почте сам, потому что я отправляла ему вчера. Я в музее, пишу ему, смотри какая красота. Успокоилась, отредактировала смс холодным жестом. Сделала то, что не сделала в Петергофе. Ответы-то все рядом. Он понял, что перегнул, «отпустил» меня. Остальное решила спокойно, но немного жалела себя, что в выходные опять наплыв работы. А потом всё же, радовалась, досматривала фламандскую живопись, тащилась от шедевров и понимала, что я счастливый же человек!

День идет дальше. Вечер. Мне звонят. А я не беру трубку. А это родные люди. Но сил нет. Стоп! Опять жертва. Я спокойно передумываю мысль, пишу смс, что я вас люблю, но сил отвечать, нет, поймите. Понимают. Тихо горжусь собой. Всё лучше получается выползать из негатива. Далее, чувствую вины много, не так сказала, не так написала, зачем расхвасталась «в контакте», и всё же зря купила себе обложку – стыдно. Решаю отматывать. Говорю, что я себя люблю и могу себе позволить радость за 150 рэ.

Ох, нелегкая это работа из болота тащить бегемота!

К вечеру накрывает новая волна прибеднения. Живу в общаге, сучанские тараканы везде, кухня далеко и общая, душ одной струёй, умывалка далеко, кто меня окружает вообще полдня, я не хочу так жить! Бедная я несчастная. Денег мало получаю. Это в Москве-то! Кому скажи! Не печатают меня там, где хочу, родные не читают мои тексты. И они вообще мало читают и им похрен, чё я делаю. Живу не там и не с теми, и плюс тоска по Питеру подкралась.

Это что получается, что я хочу обратить внимание на себя плохим поступком? Вот так и в детстве. Да хоть когда. Я поняла, почему люди в тюрьму попадают. Вот где мощнейшие жертвы. Неумение общаться. Только негатив и не думание башкой, наказывают вроде других, а получается - себя. Сильно много детской потребительской позиции.

И даже мелкие раны, ушибы, стукание обо что-то, спешка, это тоже состояние, когда подсознательно хочешь наказать себя и обратить внимание, вместо того, чтобы попросить о помощи. Вредишь себе в первую очередь, а злишься на всех и на мир. И сплетни, наговоры, обсуждения и осуждения людей из этой же оперы. 

И когда терпишь, терпишь, терпишь, это тоже жертва. Лучше сразу сделать, что хочешь, чтобы потом это избегание не обернулось боком. Я вот могу терпеть, ни есть, ни пить, а потом каак взорваться. А иногда, надо-то стакан воды, но во время. И передохнуть. Или понять, чего и зачем ты терпишь. Я вот поняла, что загоняю себя терпёжкой этой в жертву. Потом - срыв.

Что же никто не видит, что мне плохо и что я хочу чего-то? Не может догадаться никто? Посмотри вокруг. Ты не один. Действительно, и терпеть надо уметь и знать когда и что ты перетерпливаешь. Вон, в Питере такая, я считаю, в большинстве тех, с кем я встретилась, верная степень терпения. Они пропускают всех, подсказывают, откликаются, уговаривают. Спокойно. С сознанием. Им в сравнении с блокадой и наводнением, всё в радость, видать. Пожили люди.

Фото из интернет-источника.

Тревога и желание накрутить себя и попасть в безысходность тоже из жертвы же. Потому что не привыкла ведь я, например, к другому сценарию. Вот она, череда маленьких унижений, незаметных, казалось бы. Я уж не говорю о том, когда спасаешь, помогаешь, когда не просят и себе во вред. Ждешь «спасибо», а не просили. Избавитель, хренов! Чего ждешь? Хочется радости, но через страдание. Тогда конечно, тогда спасай.

И у Достоевского всё про это. Но многие циклятся на другом Достоевском, вроде как он про жертвы писал, про то, что так вот и живем хреново. А что делать? Но Фёдор Михайлович как раз давал выход и он очень светлый и относился к миру, как мне показалось после прочтения его книг, с большой любовью. Он как раз выписывал наши страдания, будто свободу нам давал. Мол, ну смотрите, можно же иначе жить.

"Дорогой Достоевский, прости нас за то, что мы любим свободу от боли больше, чем свободу", - написано на одной из стен в нашем общежитии. Фото из интернет-источника.

Это как в песне Елены Камбуровой поется: «Две вечных дороги – любовь и разлука не ходят одна без другой …». Верно всё, только не надо концентрироваться на одной разлуке. И она не вечна. Встреча наступает. Вот о чем надо думать, цели ставить, находить добро это, любовь находить. И будет получаться. У других же получается.

Я прописала свой воскресный день в дневник. И это только один день, когда  отслеживала себя, какие жертвы делала. Я специально пишу детали. Я ужаснулась от них! Мне тошно от себя самой стало. Да всё нормально, да отдам я долги, не всегда мне жить на койко-месте в общаге и вообще, спасибо, что живу. Тараканов выведем, главное, крыша над головой есть, рядом такие же писаки живут и песенки поют. Тоже куку, как я. Ну, нет у меня пока домика у озера. Будет.

Писать успеваю, на работу не езжу к восьми часам утра. Коллеги - актеры, режиссеры, киношники. Весёлые. С боссом - понимание. Да, мечта - жизнь-то. В Питере была! Дочь и всех близких увидела, обняла. А читать еще будут меня, вон, Николая Коляду журнал «Урал» не принимал, в котором он потом редактором был. И он, кстати, у нас в ЛИТе учился, и книгу мне его привезли с Урала. Небольшой круг читателей у меня есть, мои родные читали "Верку" и то, что я в газете писала. Стену "в контакте" читают, опять же. А сегодня мастер наш, с семинара прозы, написал мне, что вышел наш институтский альманах "Тверской бульвар", с моей киноповестью «Ничья жена». Ура!

Всё это я сделала, чего добилась я начинала с небольшого шага, понемногу, потихоньку. Значит, и смогу дальше делать. Потому что, «я жив и я на воле», как говорил мой любимый Сергей Довлатов, возле дома которого я была недавно и кайфовала, глядя на его дворик.

А вот и он, довлатовский двор в Питере, на улице Рубинштейна. Фото Анжелики Королевой.

Счастье-то рядом. И не надо терпеть и доводить себя до обязательного несчастья. А если уж довела, остановись, осознай, передумай, сделай по-новому, по-хорошему, иди к единомышленникам, хвали себя, дари себе подарки. Даже если это просто вкусный обед или тарелка лесных ягод! Даже если не сейчас, то позже, и не так много, как хотелось. Немного - тоже кайф! Это уже начало нового. Только самому себе давать помощь, не ждать никого и не винить никого. И быть готовым к тому, что до хрена кому это не понравится и тебе могут говорить «нет» и отказывать. Выход есть всегда. Даже у пищи два выхода, простите.

Я еще жертва, но я знаю, как не быть ей. Так что, спасибо всем, и недавно прочитанному мною Владимиру Короленко с его «Слепым музыкантом». Вот где борьба беспомощной личности идёт. Но он слепой был, а смог победить это состояние и жить с ним! Выход есть. И я право имею, и Фёдор Михалыч Достоевский, тоже писал о праве на выбор. На выбор - не страдать. И спокойно, главное, без диких воплей, знаете ли. Я - латышка! Нет, я – эстонка, я лито̀вка. Видели бы вы нашего лито̀вского актера Арнаса Федаравичуса. Вот это спокойствие!

А то, что денег у меня сейчас немного, ничего, на еду и одежду хватает. А дальше, будет видно. Занимаюсь любимым делом, развиваюсь, двигаюсь, значит, уже есть рост. Оттачиваю свои профессиональные навыки. И денежный рост произойдет, непременно. Как говорит Михаил Литвак "Счастье, успех и деньги - побочный продукт правильно организованной деятельности".  Вот я и буду продолжать эту деятельность. А то всё мотаюсь по стране, ищу где лучше. Да не будет, не найду. Вот она точка. Приехали. Отсюда и надо шагать. Здесь искать и здесь находить!

И к счастью еще надо быть готовой. Я теперь это точно поняла. Вот и принимаю его понемногу. Чтобы не ошалеть, чтобы принять, как следует, прочувствовать, осознать, насладиться уже наверняка.

Спасибо вам, что читаете.