Я – инверсированный садист. Это тот, который обращает на себя все проявления садизма - этой последней стадии тяжелого невроза. Вообще, садист – это не человек с сексуальными извращениями, это одна из форм общего отношения к другим людям.
Читала книгу Карен Хорни «Внутренние конфликты», дошла до главы «Садистские наклонности» и начала понимать, откуда у моей мамы постоянное стремление придираться, находить негатив во всем, искать несовершенство, не терпеть никакой критики и аппетиты её растут и растут. Отсюда я поняла, почему она никогда искренне не радуется и не поддерживает меня, особенно, когда у меня все хорошо. Но она не поддерживает и тогда, когда плохо. Сначала я приписывала это на бессознательное соперничество, но потом поняла, что и оно откуда-то идет.
Я не обвиняю маму, я хочу понять и выйти из этого круга. Потому что ей уже не выйти. Она и зашла-то в него вынужденно и теперь уже, скорей всего, не остановится. Но я не хочу так жить, не хочу быть вечной жертвой и тиранить других! Не буду сейчас распространяться о садизме, Карен очень подробно и откровенно рассказывает. Если интересно, вы найдете, я верю в вас.
Но после прочтения, у меня «раскрылись глаза». Проблема такого садиста, как мама в том, что она хочет только приобретать, она не готова терять, у нее много тревоги и она отсылает ее другим, тем самым защищаясь. Такое «безрассудство, рожденное отчаянием». И у меня это есть.
И проистекает это от источника неосознанной зависти и к тому же такой человек не ценит того, что он уже добился. Он идет и идет. Вот где еще формируется сценарий «Сизиф второго типа». Когда ты делаешь что-то, доводишь все до конца, но не останавливаешься, не отдыхаешь, не радуешься, а снова продолжаешь делать, но уже новое дело. И уже злиться, и даже проявляет ярость от того, что не видит другого выхода и никто его не может остановить, да и сделать это невозможно, он же пришибить может, если встать на его пути. И то, что он причиняет боль другим и себе, он уже не осознает. «Он не может простить людям их счастья, он должен растоптать радость других». Мол, если я не могу быть счастливым, почему они должны быть такими. Как приводит пример Карен, он сродни человеку, смертельно больному туберкулезом, который плюет на сэндвичи своих учеников и ликует от этого. И он не осознает, вот в чем прикол!
Его даже раздражает счастье других, он не замечает, что у других тоже есть свои печали. И вроде с виду человек-то доброжелательный и делающий много всего, но, оказывается, ты ему все время что-то должен. И беда в том, что он опять же не осознает. Ему кажется, что он сделал благо. И когда я поняла, что моя мама – садист открытый, да еще и агрессивного типа (в доминанте), там еще есть уступчивый и отчужденный тип, я поняла, что другой я и не могла быть.
Вот он откуда мой уступчивый тип, но уже обращенного на себя садизма. Когда-то в детстве я получила очень сильный сокрушительный удар и была вынуждена покориться. И начать искажать свои чувства. И вместо того, чтобы противиться угнетателя, начала его любить. Ну, как бы спасаться тем самым. Нашла выход в отстраненности, так как конфликты становились невыносимыми. Я даже помню это состояние.
Вот и теперь, плачу ту же цену: уступаю, соглашаюсь, жду, что меня заругают, не знаю, чего я сама хочу, не могу сделать выбор, ищу негатив, много терплю, усложняю себе жизнь, «бью себя дубиной», не могу за себя постоять, постоянно доказываю, что я «не такая», отвлекаюсь на чужие дела и не могу никому по-настоящему быть близкой. Потому что страх, что они тоже будут садистами. И я, кстати, таких мужчин и находила раньше, а теперь вообще отстранилась. Но к людям-то тянет, а своими скрытыми посылами желания садизма, я к себе и привлекаю ненужную мне подобную ситуацию. Вот она эта маечка «побей меня». Она на мне всегда!
И где-то глубоко внутри я понимаю, что я хорошая, но никак не могу поверить в это сама. А как же людям в это поверить? Вот сейчас завела тетрадь достижений. Читаю, понимаю, что это сделала я, но так же, как мама, обесцениваю свои успехи. Надо еще и еще. Неделю после прочтения книги Карен, я следила за своим «садистом», он и правда лезет везде.
Ну, знаете, такой хлыст, который меня бьет и который я держу в руках. И даже сейчас, когда пишу, вы чувствуете, что я говорю о ком-то, кто это делает, а не о себе. Ну, было это в детстве, понятно, родители не могли иначе. Но, знаете, а уйти-то от этого тяжело. И даже когда осознаешь, не всегда можешь поймать и остановиться. И, похоже, сам не справишься.
Надо просмотреть идеализированный образ, работать с ним, надо увидеть, что поиски конфликтов тщетны и мешают жить, надо отслеживать садистские наклонности (вот это я еще могу), найти, где я вижу особую безнадежность (вот это сложно), найти страх, который сидит во мне. Ведь что-то я боюсь потерять, защищаясь этими наклонностями? Установки, которые тоже крепко приросли, несмотря на то, что я работаю над собой, веду дневник, читаю. Все это надо увидеть. (как много "надо")
Но я поняла, что я не сделаю это одна и вот уже неделю я мысленно зову Галю Китаеву! И даже сейчас я делаю это не напрямую, а косвенно! Почему? Что-то надо осознать! Что так тянет меня моя настоящая Анжелика сделать? И что моя садистская наклонность хочет?! И вторая пока побеждает. Поиск плохого перехлестывает сейчас. И я с трудом, но иду по плато.
Я поняла еще, что если плохо, но ты все равно идешь, обязательно будет проблеск. И это я теперь точно знаю. Что-то там накапливается и дает результат. Не смотря ни на что: встаю утром, делаю какую-то нелепую гимнастику (просто три минуты йоги), питаюсь полезной едой (похудела на девять килограмм за два месяца), перевожу по полчаса немецкий (закончила книгу в 32 страницы), гуляю по полчаса в день в любую погоду, делаю звонки по поиску жилья (до 28 июня мне надо переехать, пока нет моего варианта).
Но, главное, то, что я пишу свои тексты по часу в день, а я начала это делать еще в марте 2012 года, и это работает. Я освоила, благодаря этому работу журналиста, я лучше и точнее редактирую, поступила в институт, веду, правда, не совсем такую, как хотела, но все же, это начало - колоночку в журнале (кинообзор), в двух изданиях выйдет мой рассказ «Верка».
Да, это моя победа и мой путь, по которому мне, инверсированной садюге, идти еще тяжело. Даже не потому, что я узнала, как называется мое состояние, а потому, что, я и это, хорошо, что хоть фиксирую, но не осознаю в полной мере и еще нахожу сложности и тяжести. Никак не вижу сразу легкого пути, тяжеловато мне. Не могу еще шире смотреть на вещи и сама создаю эти морально-волевые усилия.
Думаю: «А вот это мне нравится и это моё, а его никто не отберет? А это я верно делаю? Это точно так?». Та маленькая Анжелика, в трусах и в майке, никак не может понять, что она выросла, что она уже может надеть красивое вечернее платье на каблуках и даже с сережками. И ее даже может сопровождать умный и приятный мужчина. Но может быть, когда-то это произойдет. Раз другие верят в меня, мне тоже скоро можно будет поверить.
Спасибо всем, кто прочел.
